Ноксвиллу, который не так давно заняла Огайская армия северян во главе с Э. Бэрнсайдом. Со стороны, конечно, это можно было принять за обычную (даже отчасти оправданную) переброску сил, но все понимали, что Брэгг попросту убрал строптивого соперника. Позднее, 22 ноября, он отправил вслед за Лонгстритом и корпус другого «жалобщика», Букнера, после чего в его собственном распоряжении остались лишь 40 тыс. человек. Правда, уже на следующий день те части Букнера, которые еще не успели погрузиться в вагоны, пришлось срочно вернуть прямо со станции, потому что… Но расскажем все по порядку.
Планируя операцию по деблокированию Чаттануги, Грант ожидал прибытия Теннессийской армии Шермана. Сам он тоже не терял времени: внимательно осматривал укрепления города, залезая даже в траншеи, вносил поправки в никуда не годные карты местности, наконец, не утерпев, написал приказ об общем наступлении, оставив в нем лишь два пропуска — день и час атаки.
Кстати, Хэллек, узнав, что корпус Лонгстрита отбыл к Ноксвиллу, сразу же потребовал от Гранта решительных действий. Тот чисто формально отдал приказ Томасу атаковать южан 9 ноября, отлично зная, что у Томаса почти нет тягловых лошадей для артиллерии, а атаковать укрепления южан без орудий было бы самоубийством. И действительно: именно этим Томас и мотивировал свой отказ атаковать.
Во время одной из бесчисленных поездок Гранта по позициям произошел забавный эпизод. Заехав в расположение крайнего западного пикета обороны, выдвинутого к месту впадения в Теннесси речки Чаттануги, Грант в одиночку направился к берегу. Командир пикета северян, заметив его, закричал: «Охрану командующему!», но генерал недовольно отмахнулся — обойдусь, мол, без охраны. А в нескольких метрах от него, с западного берега узенькой Чаттануги, кто-то из солдат пикета мятежников в шутку тоже выкрикнул: «Охрану командующему Гранту!» И тут произошло неожиданное: услыхав имя Гранта, из палаток высыпали солдаты-южане и без всякой команды, встав по стойке «смирно», отдали генералу традиционный в армии США салют. Растроганный Грант ответил им тем же. Конечно, эта сценка говорит прежде всего о необыкновенной популярности Гранта, но и напоминает о том, что это была, пожалуй, последняя крупная война нового времени, и которой еще сохранялись отголоски былых рыцарских баталий. Впрочем, и жестокости на полях сражений гражданской войны в США тоже хватало; например, мятежники не раз проявляли ее, расправляясь с попавшими к ним в плен солдатами-неграми.
К 15 ноября 17-тысячная армия Шермана, проделан фантастический марш в 675 миль по железным дорогам, на судах, а нередко и по грязному месиву осенних дорог, прибыла в Бриджпорт и почти без отдыха двинулась к Чаттануге. Тепло встретив старого друга, Грант предложил Шерману оригинальный план: имитировать «уход» из Чаттануги якобы и направлении Ноксвилла для помощи осажденному Бэрнсайду. А на самом деле Шерману предстояло повернуть назад и возвратиться к Чаттануге уже с северо-востока, чтобы неожиданно для мятежников нанести оттуда удар по их укреплениям. Для верности Брэггу были подброшены «дезертиры», добросовестно рассказавшие все, что поручил им Грант: в городе, мол, продолжается голод, войско Шермана и вовсе оказалось нечем кормить, вот его и пришлось отправить в Ноксвилл. Именно по получении этих «сведений» обрадованный Брэгг решил избавиться и от Букнера, послав его все в тот же Ноксвилл.
Итак, Грант теперь мог заполнить пропуски в приказе о наступлении: против 40-тысячной армии Брэгга у него была 61 тыс. опытных ветеранов Шермана, Томаса, Хукера. Выполняя приказ командующего, Шерман, пройдя некоторое расстояние по западному берегу Теннесси, переправился обратно к стремительно двинулся к Чаттануге. На рассвете 23 ноября его части вышли к северной оконечности хребта Миссионер и почти без боя заняли ближние траншеи мятежников, бежавших при виде возникшей неизвестно откуда огромной армии. В тот же день части Томаса атаковали противника у юго-восточных окраин Чаттануги, оттеснив его к западному подножию Миссионера. Вечером Грант вызвал Хукера и приказал ему наутро захватить траншеи южан перед горой Дозорный высотой 500 футов (но гора еще и стояла на плато высотой более тысячи футов). «Сражающийся Джо» (так прозвали Хукера в начале года, когда он командовал Потомакской армией) попросил у Гранта разрешения взять штурмом и саму гору. Взглянув на скрывавшуюся за облаками вершину Дозорного, Грант ответил: «Берите, если сможете».
Рано утром 24 ноября бой возобновился. Части Шермана застряли сразу же: путь им преградил железнодорожный туннель, проходивший сквозь хребет Миссионер, а перед хребтом лежало труднопроходимое ущелье, не обозначенное на картах. Мятежники хорошо укрепили туннель и подходы к нему, поэтому наступать под прицелом опытных канониров и снайперов было бы безумием. Зато солдаты Хукера, дерзко ринувшись на склоны Дозорного и почти на ощупь карабкаясь в густом тумане, уже к 2 часам дня овладели вершиной, еще утром считавшейся неприступной. Было захвачено несколько орудий, 2,5 тыс. пленных, а остатки мятежников удрали по восточному склону горы. Пресса северян тут же окрестила этот бой «битвой над облаками», хотя день был безоблачным и солдатам Хукера пришлось больше сражаться с туманом, чем с застигнутым врасплох противником.
К сожалению, части Томаса в течение всего дня простояли на месте. Сам Томас позднее оправдывался тем, что Грант приказал ему атаковать «одновременно с Шерманом». Да и сам Грант не особенно обвинял Томаса: ведь Шерман застрял у железнодорожного туннеля, так что формально Томас действовал в рамках приказа командующего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65