Ее лицо сияло, так как она слышала все.
— Дон Диего делает нам честь, прося разрешения засвидетельствовать свое почтение нашей дочери, — объяснил дон Карлос.
— Вы дали согласие? — спросила донья Каталина, так как было неудобно, конечно, ухватиться сразу за жениха.
— Я дал согласие, — ответил дон Карлос. Донья Каталина протянула свою руку, и дон Диего слабо пожал ее и немедленно выпустил.
— Подобным союзом можно гордиться, — сказала донья Каталина. — Я надеюсь, что вам удастся завоевать ее сердце, сеньор.
— Что касается этого, — произнес дон Диего, — я надеюсь, что здесь не будет никаких ненужных глупостей. Или сеньорита меня хочет, или же не хочет. Разве я могу изменить направление ее мысли, если стану играть на гитаре под ее окном, пожимать ей руку, или класть свою руку на сердце и вздыхать? Я желаю взять ее в жены, иначе я бы и не приехал сюда, чтобы просить ее у отца.
— Я… я… конечно! — говорил дон Карлос.
— Ах, сеньор, но девушка любит, чтобы ее завоевывали, — сказала донья Каталина. — Это ее привилегия, сеньор. Часы ухаживания сохраняются в памяти на всю жизнь. Она вспоминает и прекрасные слова, сказанные ее возлюбленным, и первый поцелуй, когда они стояли у ручья и смотрели друг другу в глаза, и как он выказал внезапный страх за нее, когда они ездили верхом и ее лошадь пустилась вскачь — все это дорого ей, сеньор. Это похоже на маленькую игру, и эта игра разыгрывается с самого начала существования человечества. Это, может быть, безумие, сеньор, если рассматривать холодным разумом, но тем не менее оно восхитительно.
— Я ничего не понимаю в этом, — возразил дон Диего. — Я никогда не бегал и не ухаживал за женщинами.
— Женщина, на которой вы женитесь, не будет огорчаться этим, сеньор.
— Вы думаете, что мне необходимо проделать все это?
— О, — сказал дон Карлос, испугавшись потерять влиятельного зятя, — немножко-то не помешало бы. Девушка, конечно, любит, когда за ней ухаживают, даже если она и приняла известное решение.
— У меня есть слуга, который чудесно играет на гитаре, — сказал дон Диего. — Сегодня ночью я прикажу ему выйти и играть под окнами сеньориты.
— А сами не приедете? — прошептала донья Каталина.
— Приехать снова сюда ночью, когда дует с моря холодный ветер? — воскликнул дон Диего. — Это убьет меня. И кроме того туземец играет на гитаре лучше, чем я.
— Я никогда не слыхала подобных вещей! — донья Каталина едва переводила дух, ее чувство приличия было оскорблено.
— Пусть дон Диего делает, как он хочет, — возразил дон Карлос.
— Я думал, — сказал дон Диего, — что вы устроите все и затем известите меня. Я, разумеется, привел бы в порядок дом и взял бы больше слуг. Должно быть, мне придется купить коляску и поехать со своей невестой в Санта Барбара, чтобы посетить там одного друга. Не можете ли вы позаботиться обо всем остальном? А затем вы только пошлите мне словечко, когда состоится венчание.
Дон Карлос Пулидо сам был теперь несколько задет за живое.
— Кабальеро, — сказал он, — когда я ухаживал за доньей Каталиной, она держала меня как на иголках; она то хмурилась, то на следующий день улыбалась. Это придавало пикантность всему событию. Я не хотел бы, чтобы у вас было иначе. Вы пожалеете, сеньор, если не будете сами ухаживать. Желаете теперь же повидать сеньориту?
— Я полагаю, что я должен, — сказал дон Диего.
Донья Каталина, подняв голову, вошла в дом, чтобы привести девушку. Вскоре пришла Лолита, милая, маленькая, с черными блестящими глазами и черными волосами, лежавшими вокруг головы большим кольцом, с прелестными маленькими ножками, выглядывавшими из-под светлого платья.
— Я рада видеть вас снова, дон Диего, — сказала она.
Он склонился над ее рукой и подвел ее к столу.
— Вы так же прекрасны, как и тогда, когда я видел вас в последний раз.
— Всегда следует говорить сеньорите, что она прекраснее, чем была, когда вы видели ее в последний раз, — простонал дон Карлос. — Ах, если бы я был снова молод и мог бы снова любить!..
Он извинился и вошел в дом, а донья Каталина направилась к другому концу веранды; таким образом парочка могла говорить свободно, и вместе с тем она могла наблюдать за ними, как подобало хорошей дуэнье.
— Сеньорита, — сказал дон Диего, — я просил сегодня у вашего отца разрешения сделать вам предложение.
— О, сеньор! — воскликнула девушка.
— Как вы думаете, я буду подходящим мужем?
— Почему, я… то есть…
— Скажите слово, сеньорита, и я передам это моему отцу, а ваша семья займется приготовлением к церемонии. Они смогут известить меня через какого-нибудь туземца. Меня утомляют поездки из дома, когда в этом нет большой необходимости.
Прекрасные глаза сеньориты Лолиты начали сверкать предостерегающими огоньками, но, очевидно, дон Диего не видел их и таким образом готовил себе поражение.
— Согласны ли вы стать моей женой, сеньорита? — спросил он, слегка наклоняясь к ней.
Лицо сеньориты Лолиты пылало. Она спрыгнула со стула, ее маленькие кулачки сжались.
— Дон Диего Вега, — сказала она, — вы из знатной семьи, имеете большое состояние и унаследуете еще большее, но вы безжизненны, сеньор! Так вот какое у вас представление об ухаживание и романе! Вы не желаете затруднить себя, проехав четыре мили по гладкой дороге, чтобы увидеть девушку, с которой хотите обвенчаться? Что за кровь в ваших жилах, сударь?
Донья Каталина услышала это и теперь бросилась через веранду по направлению к ним, делая знаки своей дочери, которые однако сеньорита Лолита отказывалась понимать.
— Человек, который обвенчается со мной, должен ухаживать за мной и заслужить мою любовь, — продолжала девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65