Но дело не в этом — тотему больше нравится жить дома. Если ты будешь слушаться его, он обязательно поможет. Он подскажет, что тебе следует делать, понимаешь?— Но как я его услышу, Креб? — удивилась Эйла. — Я никогда не видела духа Пещерного Льва. Как же я пойму, что он мне что-то говорит?— Ты не можешь увидеть дух своего тотема, поскольку он живет в тебе самой и является частью тебя, понимаешь? И все-таки он говорит с тобой. Поймешь ты его или нет — зависит только от тебя самой. Когда ты будешь принимать какое-то решение, он будет рядом с тобой. Если твой выбор будет правильным, он подтвердит его особым знаком.— Каким таким знаком?— Мне трудно ответить на этот вопрос. Это может быть что-то… необычное. Чудесный камень, каких тебе никогда не доводилось видеть, или корень характерной формы, вызывающий у тебя определенные мысли или чувства. Ты должна научиться внимать всем сердцем и разумом, а не глазами и ушами — тогда ты будешь постоянно слышать голос тотема. Когда придет это время и ты обнаружишь знак, оставленный для тебя тотемом, положи его рядом со своим амулетом. Он принесет тебе счастье. * * * «Пещерный Лев, покровительствуешь ли ты мне так же, как и прежде? Твой ли это знак? Правильное ли я приняла решение? Ты хочешь, чтобы я осталась в этой долине?»Эйла держала чудесный кристалл в ладонях и, прикрыв глаза так, как учил ее Креб, пыталась прислушиваться к себе, к своему сердцу и разуму. Она хотела понять, не оставил ли ее тотем. Она стала вспоминать о том, как ее вынудили уйти из Клана, после чего она отправилась в дальнюю дорогу в надежде найти людей. Айза советовала ей идти на север. Она шла на север до той поры, пока…«Пещерные львы! Мой тотем прислал их для того, чтобы я повернула на запад и попала в эту долину! Он хотел, чтобы я нашла ее. Ему надоело слоняться с места на место, и он решил, что эта долина станет его домом. Ведь в этой пещере некогда жили пещерные львы… Это его дом… Ему здесь хорошо. Выходит, он не захотел оставить меня? Да, наверняка он решил остаться со мной!»Эта мысль тут же наполнила покоем душу Эйлы, унося невероятное напряжение, о котором она сама не подозревала до последней минуты. Она улыбнулась и принялась ослаблять узел ремешка, стягивавшего горловину кожаного мешочка. Развязав мешочек, она вытряхнула его содержимое на землю, после чего стала подбирать находившиеся в нем предметы и складывать их обратно.Первым был кусок красноватой охры. Все члены Клана носили с собой по кусочку священного красного камня, являвшегося наипервейшим предметом любого амулета. Камень этот был роздан членам Клана в тот день, когда Мог-ур раскрыл значение их тотема. Обычно тотемы даются еще при рождении, Эйла же узнала свой тотем только в пять лет. Креб назвал его вскоре после того, как ее нашла Айза, — это произошло во время ее принятия в Клан. Эйла почесала шрамы, оставленные лапой зверя, и перевела взгляд на другой предмет — окаменелого брюхоногого моллюска.Казалось, что раковина эта принадлежит какому-то морскому созданию, однако на деле она являлась камнем. Это был первый знак, данный ей тотемом, одобрившим ее решение заняться охотой и освоить технику метания камней из пращи. Она охотилась только на хищников, поскольку не могла возвращаться в пещеру с добычей, бросать же в степи убитых съедобных животных ей не хотелось. Хищники же были куда умнее и опаснее всех прочих тварей, что способствовало развитию у Эйлы особых охотничьих навыков.Следующим предметом, который Эйла подобрала с земли, был ее охотничий талисман — небольшой, покрытый охрой овал, вырезанный из мамонтовой кости и подаренный Эйле Браном. Она получила его после устрашающей и в то же самое время чарующей церемонии, во время которой она стала Женщиной, Которой Дозволено Охотиться. Она потрогала рукой маленький шрам, оставшийся на ее шее. Во время той памятной церемонии Креб сделал ей этот надрез с тем, чтобы умилостивить Духов Предков ее кровью.Следующий предмет обладал для нее особым значением — глядя на него, ей хотелось плакать. Она зажала в руке три сросшиеся друг с другом блестящие шишечки железного колчедана. Этим знаком тотем дал ей понять, что сын ее останется жив. Последним предметом являлся черный кристалл двуокиси марганца. Мог-ур дал его в тот день, когда она стала целительницей; вместе с этим камнем она получила частицу духа каждого из членов Клана. Эйла напряженно наморщила лоб. «Если Бруд проклял меня, значит, тем самым он проклял всех? Когда Айза умерла, Креб забрал духов, с тем чтобы она не увела их вместе с собой. А у меня их никто не забирал».Ею овладело донельзя странное чувство. С того самого времени, когда Креб таинственным образом узнал о том, что она другая, с ней стали случаться приступы небывалой тоски. Ей казалось, что с той поры внутри у нее что-то изменилось. Мысль о том, как может отразиться на Клане ее смерть, перепугала Эйлу. Она почувствовала слабость, руки и ноги стало покалывать, к горлу подступила тошнота…Эйла попыталась избавиться от этого тягостного чувства, отогнать его от себя. Уложив в мешочек свои реликвии и добавив к ним кристалл кварца, она туго затянула ремешок, после чего принялась рассматривать его, дабы убедиться в том, что на нем нет порезов и чрезмерных потертостей. Креб говорил: если она когда-нибудь потеряет этот мешочек, ее ждет верная смерть. Надев его на себя, она почувствовала, что он заметно потяжелел.Эйла продолжала сидеть на каменистом берегу, силясь понять, что произошло с ней перед тем, как ее нашли ребенком. Она не помнила об этом ровным счетом ничего. Ясно было одно: она совершенно не походила на людей из Клана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36