Шелест переворачиваемых страниц отсчитывал минуты. Она поднялась, налила ему новую чашку кофе, села, скрестив ноги и ожидая, пока он просмотрит все до конца.
– Цены на мебель здорово поднялись. Ты не находишь? – спросил он.
– Да, безусловно. Но и твой социальный статус тоже. У тебя теперь своя фирма, ты добился большого успеха. И твой дом должен этому успеху соответствовать. Я думаю, что со временем ты будешь приглашать домой все больше клиентов. Если оформить его, как я предлагаю, это будет свидетельствовать о твоих деловых возможностях.
Майкл смотрел на нее не мигая. Ей хотелось отвести глаза, но она выдержала его взгляд. Свет от напольной лампы слева от него высветил седеющую прядь над левым ухом, окрасил щеку в золотой цвет и бросил тень на морщинку между носом и ртом, которая появлялась, когда он улыбался. Майкл был красив той спокойной красотой, которая сулила неизбежные измены. Наверное, поэтому она бессознательно и выбрала себе некрасивого Кейта. Бесс поняла это только сейчас.
– Сколько, ты сказала, стоит этот кожаный диван?
– Восемь тысяч.
Он помолчал.
– А сколько времени уйдет на доставку?
– Обычно это двенадцать недель, но «Натуцци» доставит через шестнадцать, потому что груз идет из Италии морем. Я буду откровенна с тобой: у них были последнее время проблемы с забастовками докеров, это может все еще больше задержать. Но бывает и наоборот: мы звоним изготовителю, и нам говорят, что у них уже есть эта вещь с нужной нам обивкой, тогда – шесть недель. Но в среднем все-таки двенадцать.
– А каковы гарантии?
– Ты о дефектах? У этих фирм солидная репутация. Они все контролируют, если же это не делает фирма, то делаю я.
– А обои, занавески? Сколько их ждать?
– Я сделаю заказ тут же, и окна будут оформлены через шесть недель. Обои значительно быстрее. Вполне возможно, что они будут наклеены за две недели.
– И ты за всем этим следишь?
– Абсолютно. У меня есть свои мастера, я с ними сама свяжусь, тебе не придется об этом беспокоиться. Все, что от тебя требуется, это позаботиться, чтобы они попали в квартиру, когда придут.
Ее расчетные листы все еще лежали у него на коленях. Он посмотрел на верхний и выдвинул нижнюю губу.
Бесс сказала:
– Я должна предупредить тебя. Я буду часто болтаться в твоей квартире. Я всегда проверяю, как наклеены обои, как повешены занавески. Предпочитаю заметить недоделки сразу и сама, а не выслушивать потом жалобы. Проверяю мебель, обивку. Тебя это не смущает?
– Нет.
Бесс собрала чертежи и складывала их в папку.
– Конечно, это очень дорого, Майкл. Тут нечего и говорить. Но любой дизайнер, которого ты наймешь, возьмет кучу денег. У меня же перед ними всеми преимущество: я знаю тебя и твои вкусы.
Их взгляды встретились. Она наклонилась вперед, удерживая на коленях кипу бумаг.
– Наверное, ты права, – согласился он.
– Конечно, права. Ты ведь всегда любил кожу. И ты будешь в восторге от итальянского дивана, богатого ковра перед камином, зеркальных стен в галерее. Ты все это полюбишь.
«Ты бы тоже полюбила», – подумал он, потому что тоже хорошо ее знал. Знал, что это и ее любимые тона, тот стиль и дизайн, которые нравились ей. На какой-то момент он позволил себе представить, что она спланировала это все и для себя, как раньше.
– Можно мне это обдумать?
– Конечно.
Бесс встала. Он тоже поднялся. Она наклонилась убрать чашку с блюдцем.
Майкл посмотрел на часы:
– Почти восемь, и я проголодался. А ты?
– А ты не слышал, как у меня бурчит в животе?
– Может быть, мы… – Он взвешивал слова, прежде чем произнести:
– Может быть, мы перекусим вместе?
Она могла отказаться. Сказать, что лучше пойдет домой к Рэнди. Но сегодня пятница, и уже восемь, и Рэнди будет где угодно, только не дома. Бесс просто могла положиться на здравый смысл и не искать объяснений. Но дело было в том, что ей было хорошо в его обществе и хотелось продлить это состояние еще на час-другой.
– Мы можем пойти в «Фрахт-хауз», – предложила она.
Он улыбнулся:
– Они все еще готовят эти обжигающие моллюски?
Она улыбнулась:
– Точно.
– Тогда пошли.
Бесс заперла магазин, и они ушли, оставив освещенной лишь витрину «Синего ириса». На улице гулял ветер, раскачивая фонари и путая электропровода.
– Поедем на машине? – спросил он, – Там в это время припарковаться – целая проблема. Лучше пешком, если ты не возражаешь.
Нужно было пройти всего два квартала, но ветер просто сбивал с ног, взвивал ввысь полы пальто, и Бесс была вынуждена взять их в руки, стараясь в то же время как-то удержаться на своих высоких каблуках.
Майкл взял ее под руку, прижав локоть к себе, и они двинулись, наклонив голову вперед. За углом Мэйн-стрит ветер, казалось, совсем осатанел.
Прикосновение его руки было знакомым и приятным.
«Фрахт-хауз» оправдывал свое название. Реликвия из красного кирпича, он смотрел на реку и железную дорогу. С задней его стороны через шесть очень высоких дверей с арками когда-то вносили и выносили фрахтовый груз, доставляемый по железной дороге и по реке. Внутри высокие окна-двери выходили на огромную деревянную веранду со стороны реки. Летом над ее столиками пестрели разноцветные зонтики. Сейчас, в холодном феврале, окна были покрыты инеем, а зонтики свернуты. Внутри было тепло, и пахло божественно.
Расстегивая пальто, Майкл говорил с хозяйкой, которая просматривала свои записи.
– Места освободятся минут через пятнадцать. Вы пока можете посидеть в баре, я позову вас.
Они остались в пальто и вскарабкались на высокие стулья за маленьким квадратным столиком.
– Не помню, когда я был тут в последний раз, – заметил Майкл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103