Чтоб ноги твоей здесь больше не было!
По залу пробежал шумок возмущенного удивления. Жак выступил вперед и вкрадчиво-мягким голосом произнес:
— Этьен, остыньте. Это всего лишь мальчишеская проказа.
— Да, Этьен, нам всем было очень смешно, — добавила Мария, ласково улыбаясь перепуганному Тоби. — В конце концов ничего страшного не случилось.
Этьен только что ногами не топал,
— Этот малый — бич Божий! Во время генеральной репетиции «Кармен» он спрятал часть задника и приклеил несколько желтых страусовых перьев на спину кителя Андре. А в конце финальной сцены вы пустил на площадку пару мышей. Стыдно вспомнить, что произошло с мертвой Кармен и хористками и как хохотал зал!
Борясь со смехом, Жак возразил:
— Невелик вред. Можно и простить сорванца.
— Прикажете дожидаться, когда он навредит всерьез — и во время представления, а не на репетиции? — огрызнулся Этьен. На лице его застыло жестокое выражение оперного убийцы.
Жак строго взглянул на виновника всей этой суеты.
— Тоби, ты будешь еще так делать?
— Нет, сэр! — горячо заверил его мальчик.
На сцене появились кем-то извещенные Люси и Альфред Штраусы. Люси заламывала руки, да и у Альфреда был пришибленный вид.
— Этьен, пожалуйста, мы с ним серьезно поговорим, — сказал Альфред. — Он больше не будет хулиганить.
— Пока мы репетируем, Тоби деваться некуда, — чуть не плакала Люси. — Не слоняться же ему по улицам! Вот осенью начнутся занятия в школе…
Этьен замахал руками.
— Ладно, поговорите с ним. Но если он еще что-нибудь учудит…
— Не учудит, — пообещал Альфред. Глядя, как родители уводят проказника, на ходу честя его последними словами, Белла искренне сочувствовала бедняге. Через несколько минут она зашла за кулисы и нашла мальчика на каком-то деревянном ящике. Он походил на несчастного щенка. Белла с улыбкой примостилась рядом.
— Привет.
Он неуверенно скосил на нее большие карие глаза.
— Привет.
Белла проткнула ему руку.
— Мне кажется, нас официально не знакомили. Меня зовут Белла де ла Роза.
Мальчик пожал ей руку, и его лицо немного просветлело.
— — Вы — та самая леди, которой я приносил на сцену розу. Новенькая в хоре, правильно?
— Правильно.
Он опять насупился.
— Я не всегда безобразничаю. Иногда я все делаю, как велели.
— И делаешь замечательно.
Мальчик тяжело вздохнул.
— Сегодня я, конечно, перегнул палку. Теперь мама с папой запрут меня на весь вечер в комнате без ужина.
Белле потребовалось усилие, чтобы сохранить серьезное лицо.
— Птицы в коробке — забавная шутка, — сказала она. — Однако и Этьен прав: твоя шалость выбила репетицию из колеи, мы потеряли добрых полчаса. Зачем ты так поступил?
Мальчик пожал худыми плечиками и, потупив глаза, носком туфли гонял по полу сигаретный окурок.
— Не знаю, — наконец ответил он. — Просто хотел внести оживление.
— Тоби, ты давно живешь в Новом Орлеане?
Он оторвал взгляд от пола и стал смотреть на паутину на потолке.
— С апреля. А до этого родители работали не сколько месяцев в Атланте и примерно столько же в Мемфисе.
— Ага, — кивнула Белла, — твоим родителям приходится часто переезжать в поисках работы. Ведь так?
— Ну, — сказал мальчик со скучающим видом.
— И ты не успеваешь завести друзей на новом месте.
— Не успеваю.
— Ты знаешь, Тоби, у нас с тобой много общего.
Тоби наконец посмотрел ей в глаза и удивленно спросил:
— Как это?
— Мои родители тоже были певцами.
— Правда?
— Да. И у них совершенно не было времени на меня.
Тоби слушал не перебивая, сосредоточенно, с усталым выражением лица.
— Время от времени, — вспомнила Белла, — я выкидывала какой-нибудь фокус, чтобы шалостью привлечь их внимание. Однажды мне очень не хоте лось оставаться дома одной, и я спрятала брюки отца, чтобы родители не смогли уйти в театр.
— И сработало? — заинтересованно спросил Тоби.
Белла снова рассмеялась и отрицательно покачала головой.
— — Нет, но отец метался по квартире с таким грозным лицом и ругался на итальянском так страшно, что я струсила и в конце концов созналась, куда задевала эти проклятые брюки.
— А куда вы их спрятали?
— В вытяжную трубу камина.
Тоби одобрительно фыркнул.
— Это был сущий кошмар. После дымохода брюки можно было сразу выбрасывать, и папе при шлось идти в театр в простых брюках, а там одолжить брюки у виолончелиста.
На лице Тоби расплылась широкая улыбка. Белла ласково коснулась его руки.
— Я пытаюсь доказать тебе, — промолвила она, — что все эти выходки ни к чему не приведут.
Внимания родителей я так и не добилась. Только злила их и восстанавливала против себя.
Тоби молча насупился. Белла потрепала его по руке.
— Вот что, Тоби, если тебе захочется с кем-нибудь поговорить, в любой момент подходи ко мне.
— Ты хочешь сказать, что мы можем стать друзьями? — настороженно спросил мальчик.
— Разумеется. Отчего бы и нет!
— Спасибо, мисс. Но я хочу, чтоб вы знали, — мистер Равель не прав, я никому зла не причиню. Она кивнула.
— Конечно же, я верю тебе!
— Просто иногда становится скучно. Особенно летом, когда нет уроков и товарищи разъехались.
— Ну если затоскуешь, всегда можешь поболтать со мной.
— Договорились! — воскликнул он, и его личико просветлело.
В этот момент мимо проходил Жак. Заметив, что Тоби вовсю улыбается, сидя рядом с Беллой, Жак в шутку сделал сердитое лицо.
— О! Похоже, у меня еще один соперник.
— Мы с Беллой теперь друзья, — гордо заявил Тоби.
Очень рад, — сказал Жак, торжественно подмигнув Белле. — Только берегись: если Белла вздумает нарядиться хорошенькой школьницей, твое сердце будет навеки потеряно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119