— В голосе ее звучали истерические нотки. Алекс зажмурил глаза и зарылся лицом в ее волосы.
— Увы, Марлен, — еле слышно проговорил он, — вы ничего не можете сделать. И не в моей власти что-либо изменить, — грустно прошептал он.
Она вдруг стукнула его кулаком по ноге.
— Это она, да? Вы оставляете меня ради нее! — воскликнула Марлен.
Алекс промолчал, и она еще раз его ударила. И еще раз.
К тому времени, когда карета подъехала к дому ее родителей на Маунт-стрит, Марлен впала в оцепенение. Он попытался помочь ей выйти из экипажа, но она оттолкнула его и спустилась сама.
— Завтра утром я зайду к вашим родителям и все объясню, — мягко сказал он, с ненавистью прислушиваясь к собственному голосу.
— Не стоит так затруднять себя, — пробормотала она с сарказмом и нетвердыми шагами направилась к двери.
Алекс провел бессонную ночь и утром отправился к Уиткому. Дворецкий, глядя на него так, словно он только что выполз на берег со дна Темзы, проводил его в гостиную. Едва Алекс переступил порог, как лорд Уитком, с лицом, побелевшим от гнева, буквально выскочил из своего кресла. Марлен не удостоила жениха взглядом.
— Не знаю, какое безумие вас охватило, Сазерленд, но лучше бы вам убедить Марлен, что она неправильно вас поняла! — рявкнул Уитком.
— Марлен правильно меня поняла, Эдвин, — тихо сказал Алекс. — Я глубоко сожалею, но не могу жениться на вашей дочери.
Уитком в ужасе разинул рот.
— Что же вы за чудовище? — ахнула леди Уитком.
— Ей-богу, вы должны объяснить свое поведение! — вскричал Уитком.
Алексу стало не по себе. Что он мог объяснить? Чем мог оправдать свой поступок? Сумасшествием? Но даже если бы ему поставили диагноз о полном сумасшествии, такой диагноз не отражал бы всей полноты картины.
— Я решил, что мы не подходим друг другу, — коротко проговорил он.
Уитком взорвался:
— Не подходите? Проклятие, Сазерленд, думайте, что говорите! Вы собираетесь разорвать сорокалетнюю связь между семьями Кристианов и Ризов!
— Это я понимаю.
Ошеломленная леди Уитком опустилась на стул.
— Вы презренный человек! Что же это за джентльмен, — бросила она, — который оставляет дочь графа Уиткома ради распутной…
— Не нужно, — с убийственным спокойствием остановил ее Алекс. — В том, что произошло, виноват я один.
Леди Уитком недоверчиво усмехнулась и посмотрела на дочь.
— Не сомневайтесь, ваша милость. — Марлен наконец подняла глаза. — Именно так мы и думаем, что вы во всем виноваты.
— Я должен был это предвидеть! — прорычал лорд Уитком. — А я еще защищал вас, когда вас называли радикалом! Попросил дать вам шанс! Боже, и теперь нужно от всего отказываться! Недаром говорят, что вы безумны!
Конечно, Алекс ожидал, что Уитком перестанет поддерживать реформы.
— Надеюсь, эта неприятная история не повлияет на ваше решение. Движение в поддержку реформ жизненно важно для страны…
— Будь оно проклято, это ваше движение, слышите, Сазерленд? Ищите теперь поддержку у кого-нибудь другого!
— Я не допущу, чтобы имя Марлен было опозорено! — вскричала леди Уитком, пропустив мимо ушей разговор мужа с Алексом. — Я всем скажу, что это Марлен вас бросила! И объясню почему!
— Говорите все, что сочтете необходимым, леди Уитком, — почтительно произнес Алекс.
— О, будьте уверены, я скажу…
— Мама!
Все взгляды обратились на Марлен. Побледнев, она медленно встала и пристально посмотрела на Алекса.
— Я думаю, сказанного достаточно. Буду вам признательна, Алекс, если вы покинете нас.
Ему страшно хотелось сказать ей хоть слово наедине, в последний раз попросить прощения.
— Марлен, могу ли я…
— Нет! Уходите, прошу вас!
— Нет слов, чтобы выразить вам мое сожаление… — начал было Алекс.
— Вы слышали, что сказала Марлен? Убирайтесь вон из моего дома! — рявкнул Уитком.
Марлен вздернула подбородок и с ненавистью взглянула на него. Говорить больше было не о чем. Алекс повернулся и вышел из гостиной.
На следующий день Алекс сделал еще один визит. Последний. Надвинув шляпу на лоб, чтобы защитить глаза от дождя, он подошел к особняку на Рассел-сквер и громко постучал. Когда дворецкий открыл дверь, Алекс, даже не отряхнув плащ, вошел в дом и заявил, что ему нужен Пол Хилл. Прошло целых пять дней с тех пор, как он смотрел в ее сапфировые глаза и слушал ее мелодичный голос.
Целых пять дней он смертельно боялся, что потерял ее навсегда.
Он сделал то, что должен был сделать: посеял в Лондоне смуту. Объявил о том, что Марлен разорвала их помолвку, и поставил все высшее общество на уши. В это утро на страницах «Тайме», в разделе «Светская жизнь», не было ничего, кроме рассуждений о неосмотрительном поведении герцога. Одни утверждали, что он потерял значительное состояние в Ост-Индии; другие — что реформы, которые он продвигал, слишком радикальны для семейства Ризов. Кое-кто объяснял случившееся его внезапным запоем, заставившим невесту отказать ему. Алекс не собирался никому ничего объяснять, и в особенности Полу Хиллу.
Когда Алекс вошел в гостиную, из кресла, пододвинутого к камину, его приветствовал Итан Хилл; его нога, обутая в чулок, лежала на подставке у самого огня.
— Где Пол? — спросил Алекс.
Лорд Хилл ухмыльнулся, и в следующий момент, стуча тростью о пол, из холла появился Пол.
— Опять пришли с визитом, да? — вежливо осведомился он. Алекс сердито стянул перчатки.
— Не каждый день герцог с пятитысячным годовым доходом является с визитом! — весело заметил лорд Хилл, когда Алекс аккуратно положил перчатки на стул. — Бренди! Вот что нам сейчас нужно. Выпьете, ваша милость? — спросил он Ухмыляясь.
— Нет. Я пришел узнать, где в данный момент ваша племянница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106