Должно быть, именно потому твой друг так долго оставался свободным. Его заклятие – великолепная работа. Когда я наконец обнаружила тебя, ты выглядел совершенно безвредным. Я приняла вас за трех контрабандистов, выброшенных на берег после кораблекрушения, однако он был настроен подозрительно – как обычно – и велел следить за вами, сообщать, что вы делаете. А вы просто шли сюда, в Мильфлер.
– Кто это…
Разумеется, гном! Рэп не закончил вопрос, не желая подтверждать свою догадку. О Боги! Оотиана вздохнула.
– Мы не знали, которого из вас благословила феери, но следили за тем, как вы воровали, приближаясь к городу. Наблюдать за вами было весьма забавно.
Рэп затаил дыхание, думая, что дальше услышит о тролле. Но этого он так и не дождался.
– Нам и в голову не приходило, что вы, все трое, обладаете силой! Но потом мы увидели гоблина, а теперь я нашла тебя. Остается лишь имп, а он – или они, его компания, – не сумеет долго прятаться от нас. Ну, на что способен престарелый ученый или привлекательный и явно богатый молодой ловелас?
– Или менестрель, мэм, но вряд ли он здесь появится – остальные ему не доверяют. А может, громадный воин-джотунн, но ему понадобится помощь врача, потому что…
– Рэп, – печально перебила женщина, – остановись! Очнувшись, ты возненавидишь себя. Идем. – Она встала и положила зонт на скамейку.
Рэп удивился, ибо еще никогда в жизни собственные мысли не казались ему такими ясными. Ведь он пытался помочь! Подавив обиду, он встал, тоже положил свой зонт и поставил рядом бокал с лимонадом. Оглянувшись минуту спустя, он увидел, что на скамье ничего нет.
Оотиана была довольно высока ростом для импа, но не выше Рэпа. Он шел справа от нее, держась чуть позади из уважения и все время размышляя, почему так делает – по собственному желанию или по желанию женщины – и какая между ними разница. Кстати, что же означает выражение «передумать»?
Оотиана казалась на удивление свежей, шагая вдоль пристани, где все прочие обливались потом под лучами тропического солнца. Никто не замечал Оотиану, и вместе с тем толпа расступалась перед ней. Рэп решил, что ее окружает некий колдовской ореол. Или что-нибудь вроде этого.
Колонна нагруженных оружием и доспехами легионеров возвращалась обратно, по-прежнему выстроившись в два ряда, но теперь под командованием нового центуриона. Легионеров в колонне явно поубавилось, и походка еще нескольких из них утратила твердость. Прохожие поглядывали на них с презрением и замешательством.
– Что будет с теми, которые упадут? – робко спросил Рэп.
Оотиана шла, не отрывая взгляда от булыжной мостовой.
– Это и есть наказание. Первые двадцать упавших будут казнены.
– Что?! Это варварство! Разве они не простые смертные, которые старались изо всех сил? Боролись против магии?
Каким же тогда было наказание для воров, бродяг и убийц?
– Неужели гномам нравится жестокость, как гоблинам? – Рэп понимал, что ведет себя глупо, но ему было почти нечего терять.
Оотиана покачала головой, не поднимая глаз.
– Нет, такие наказания назначаются нечасто. Важен пример.
Пример? Почему-то эта хладнокровная логика придала жестокости еще больший ужас, но, очевидно, проконсул не одобряла ни то ни другое.
– Простите, – пробормотал Рэп, – это ведь не ваше решение?
Оотиана вскользь взглянула на него.
– Нет. Похоже, вопросы уже не умещаются в твоей голове. Можешь задать их. Я отвечу на все, на какие смогу.
– Премного благодарен вам, госпожа. Я просто хотел узнать – те люди, которых убил гоблин… это была месть? Магическое правосудие?
На лице Оотианы появилось озадаченное выражение.
– Что ты имеешь в виду?
– Может, они были теми, кто истребил жителей деревни? А Маленький Цыпленок стремился отыскать их?
– О нет! Слова действуют иначе. А человек, который совершил это преступление… Он был наказан. – Последнюю реплику она произнесла особым тоном, но тут же перевела разговор: – Ты так и не спросил, что тебя ждет.
– Попробую догадаться сам. Не перемена погоды, верно?
– При чем тут погода?
– Мать Юнонини рассказывала мне о Четверке, о бандах джотуннов, об имперских легионах, драконах… но уверяла, что Запад заправляет погодой. Это правда?
– Да, правда. Но самое главное – Феерия, и ты даже знаешь, в чем дело. Это…
Тут внимание проконсула отвлек грохот, донесшийся спереди. Таверны Мильфлера были шаткими, ненадежными строениями, и теперь одна из стен такой таверны рухнула, а из-за нее выкатился клубок из шести-семи дерущихся импов и джотуннов. Шум нарастал, пока из-под обломков выбирались остальные посетители таверны в поисках места, где можно развернуться, разбрасывая вокруг обломки мебели. Проконсул пожала прелестными плечами и двинулась в обход.
Она шагала в молчании, а Рэп гадал, не обидел ли он ее, но вдруг Оотиана произнесла:
– Это страшное зло, но оно неукротимо. Запад всегда был самым могущественным из четырех сторон, мастер Рэп. В Договоре сказано, что после смерти одного Хранителя трое других выбирают ему преемника, волшебника или волшебницу. Разумеется, самые сильные из кандидатов могут выбрать сами себя, как сделал Зиниксо, но обычно пустое место на троне заполняют благодаря выборам. Исключение – Запад. Когда пустеет красный трон, самый могущественный из троих Хранителей занимает его, оставляя прежний свой трон новичку. Ты понимаешь?
– Да, мэм. Но теперь этого не произошло?
– Нет. Аг-Ан скончалась внезапно, а Зиниксо стал Хранителем. Остальные трое волшебников нередко прибегали к убийствам, но с Западом такое случалось всего шесть-семь раз со времен Эмина. Сила Запада проистекает от его прерогатив, хотя в этом случае Зиниксо был могущественен сам по себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132