Обстановка тотчас разрядилась: женщины, державшие дубинки, ушли прочь, и Стивен вновь сел к своему поросенку, который начал повизгивать. Доктор почти не обращал внимания на продолжение спора, который шел уже в более спокойных тонах, хотя отметил в общем хоре интонации обвинений, оправданий и упреков.
Джек и Стивен сочли разумным вести себя сдержанно и не разговаривать, хотя Джек прошептал:
— Они изменили курс. — И Стивен заметил, что судно направляется в сторону белого облака.
Вскоре спор стих. «Капитанша» и ее помощницы удалились в жилую рубку. У Стивена забрали его поросенка, а у Джека — ступку. Их посадили в правый корпус, где были сложены кокосовые орехи, пригодные для питья; там, где-то во второй половине дня, каждому из них выдали корзиночки с сырой рыбой, кашицей из хлебного дерева и корешками таро. Но ни жизнерадостности, ни веселья, ни любопытства не было. Еще недавно такую оживленную команду пахи охватили тоска и уныние; несмотря на заметную перемену в их положении, такая смена настроения повлияла даже на Стивена и Джека, наблюдавших с палубы за тем, как к ним приближаются облака и расположенный под ними островок. Когда Ману подплыла к ним на легком каноэ, чтобы отвезти их на берег, они заметили, что она перед этим плакала.
Островок, заброшенный среди бескрайнего океана, оказался очаровательным, но крохотным — не более десяти акров площадью. В центре рощица пальмовых деревьев, вдоль берега полоса ослепительно белого песка. Не далее чем в двухстах метрах от острова — широкий коралловый риф, окружающий его. Очевидно, Ману хорошо изучила остров: она провела каноэ через такой узкий проход в рифе, что расположенный с краю противовес задел водоросли. В нескольких ярдах от берега девушка развернула каноэ и отдала Джеку два перламутровых крючка с куском тонкой лески. Затем поставила парус круто к ветру; Джек оттолкнул каноэ, и оно помчалось к проходу, подхваченное сильным ветром, дувшим с траверза. Похожая на незабываемое видение, девушка стояла, выпрямившись во весь рост. Оставшиеся махали ей вслед до тех пор, пока каноэ не скрылось вдалеке, но Ману не оглянулась ни разу.
Глава восьмая
Ночью волнение усилилось, в результате чего к рассвету риф, окружавший островок, показался еще белее из-за вздымавшихся ввысь волн, разбивавшихся о него, в особенности с наветренной стороны. В воздухе стоял мощный размеренный гул валов. Джек услышал его, прежде чем открыть глаза, и понял, что усилился и ветер, повернувший против часовой стрелки на целый румб, в чем, выйдя из укрытия под пальмами, в котором, свернувшись калачиком, продолжал спать доктор, он убедился, после чего сел на белый песок, зевая и потягиваясь.
Ему открылась картина неописуемой красоты: солнце поднялось еще недостаточно высоко, чтобы заставить коралловый песок сверкать, зато оно высветило сочную зелень лагуны, белизну бурунов, синеву океана и целую палитру красок неба, от всех оттенков фиолетового цвета далеко на западе до переливов алого на востоке. Эта красота вместе со свежестью дня приводила в восторг ту часть его ума, которая не была занята попыткой определить вчерашний курс пахи и их нынешнее положение относительно «Сюрприза».
Попытки были, увы, безуспешны: голова капитана была слишком забита, чтобы заниматься сложными вычислениями. Вечером он просто убедил Стивена, что все хорошо и даже великолепно, после чего уснул, перебирая в памяти ряды цифр.
Накануне произошло столько всего, что Джек не обратил достаточного внимания на скорость хода и направление пахи, но он хорошо запомнил, что ветер тогда дул два-три румба позади траверза, кроме последнего галса. Что касается скорости, то все это время она едва ли превышала четыре узла. «Удивительно толково придуманное судно, — размышлял он. — Хотя не слишком прочное и на полных курсах идущее лучше, чем на острых. Не удивлюсь, если ночью, когда волнение усилилось, оно легло в дрейф, а теперь штормует под убранными парусами, в течение нескольких часов находясь под ветром».
Выходит, каждый час оно проходит четыре мили, а если учесть дрейф и галс в северном направлении, то его курс вест-норд-вест плюс-минус полрумба. Джек начертил на песке две линии, одна из которых изображала путь, пройденный туземным судном от той точки, где их приняли на борт, чтобы доставить на этот остров, а вторая — продвижение «Сюрприза» в западном направлении и его возвращение курсом бейдевинд. В настоящее время он должен снова двигаться на запад после того, как в темное время суток пролежал в дрейфе в какой-то точке на востоке, где они оба пропали, и может сейчас находиться где-то поблизости от нужного меридиана. Джек опустил перпендикуляр от острова на эту вторую линию, и у него на лице появилось мрачное выражение; проверил свои расчеты, и лицо его еще больше помрачнело. Даже если фрегат выдвинет шлюпки на значительное расстояние по бортам, вряд ли возможно заметить этот низменный, удаленный к северу остров, клочок суши, затерянный в безбрежном океане и не нанесенный ни на одну карту.
— Вряд ли это возможно, — произнес он, но тут, охваченный надеждой, вспомнил, что во время обрядовых плясок туземное судно сбилось со взятого им курса. Таким образом, перпендикуляр стал короче — правда, не намного — мили на полторы-две: их следовало умножить на каждый час танцев и разглагольствований, но этого было достаточно, чтобы ослабить тиски, сжимавшие ему сердце.
Вопрос заключался в том, сколько времени Моуэт будет продолжать поиски, спустив на воду все шлюпки и двигаясь медленно, возможно, зигзагом, стараясь прочесать как можно большую поверхность океана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138