— Вон там, — кивнул Валера на одиноко стоящий у стены старый письменный стол.Петр сделал шаг в глубину комнаты, и тут на его затылок обрушилась гора Джомолунгма.— Ну как? — подошел к склонившемуся над Волковым Валере Авдеич.— Слышь, Авдей, вроде я его грохнул.— А не придуривается?— Да какой там…— Все равно свяжи. Пока машину грузить, пока то-се… 30 Уже в сумерках, благополучно миновав милицейские посты, белая «восьмерка» с выключенными фарами въехала в Сиверскую и, поплутав по поселку, остановилась, немного не доехав до участка, где за 'невысоким забором стоял старый, но все еще крепкий, одноэтажный деревянный дом.— Здесь, — сказал, глядя в окно машины, мужик.— Точно? — обернулся к нему Адашев-Гур-ский.— Конечно. Я же вот этот вот забор починял.Элис заглушила двигатель.— Ты вот что… — сказал мужику Гурский. — Я тебя, конечно, и связать могу, если ты совсем придурок и задумал что-нибудь глупое, но…— Да что вы! Я же вас сам сюда привез. Они меня теперь порвут, если… Я теперь с вами заодно. И бежать мне некуда. Что ж мне — квартиру бросать — и в бомжи? Нет, я теперь вместе с вами девушку выручать буду.— Н-да?.. — задумчиво посмотрел на него Гурский. — Рассуждаешь вообще-то правильно.— Ну-у. А то…— Ладно, — Александр открыл дверь и вышел из машины. — Вылезай.Мужик выбрался наружу и всмотрелся в сторону дома.— Элис, — Гурский вынул из-под сиденья и протянул девушке обрез. — Знакома тебе такая система? Только осторожно, он заряжен. .Она взяла оружие в руки, переломила, взглянула на курки и вновь защелкнула.— Донт вори.— Ну вот и хорошо, — Александр достал монтировку и, прикидывая ее на вес, поудобнее устроил в руке. — А мне и это сгодится.Темнота сгущалась.— А что это окна темные? — обернулся Гурский к мужику. — Нет, что ли, никого?— Вот я и смотрю… Вроде и правда никого нету. Так оно и хорошо. Еще и лучше. Навряд ли они уже успели ее… это самое. Здесь погреб есть. Или еще где они ее могут прятать. Дом большой. А сами пока… вопрос решают. А покуда их нет, мы и… Я же говорил, торопиться надо.— Торопиться мы будем, — Гурский смотрел на дом. — Но только не спеша. Пошли.— Саша, — негромко сказала Элис, — мне нужен лента… такой… липкий.— Зачем?— Надо, — сказала она и вынула из кармана куртки небольшой, похожий на толстый маркер, фонарик.Гурский обошел машину, открыл багажник, порылся в нем, захлопнул и, вернувшись, протянул девушке небольшой моток синей изоленты. Она наложила фонарик на стволы обреза сверху, быстро и ловко примотала его, оторвала ленту и, сунув оставшийся моток в карман, кивнула:— О'кей, пошли.Александр первым перелез через забор и остановился, оглядывая двор. Элис обернулась к провожатому и повела стволами обреза.— Да-да, — кивнул он и перелез вслед за Гурским.Машин во дворе не было. Из дома не доносилось ни звука.Медленно и очень осторожно Александр подошел к дому, поднялся на крыльцо и потянул на себя ручку двери. Толстая, крепкая дверь была заперта на врезной замок.— Стекло разве что выставить… — произнес у него за спиной мужик.— Можно, — согласился Гурский. — Но не нужно. Хлопотно. Может, еще как-нибудь…Он спустился с крыльца и прошел до угла дома, осматривая рубленные из толстых бревен, не обшитые досками стены. Затем огляделся.— Слушай, — негромко окликнул он мужика. — Это, вон там, колодец. А сортир где?— В доме.— Без водопровода?— Так яма же…— А где?— Там, с той стороны, сзади.— Ага… — кивнул Гурский. — Ну-ка пошли. Проходя мимо Элис, он повел головой в сторону их спутника и тихонько сказал:— Поглядывай.Она, держа обрез стволами вверх, кивнула. Втроем они обошли дом (Элис, не спуская с мужика глаз, держалась чуть сзади) и подошли к маленькой дощатой пристройке, прилепившейся к задней стене.— Ну-у, ребята… — Гурский шагнул к туалету, одной рукой приставил широкий расплющенный конец монтировки к стыку между двух досок и второй рукой, натянув на ладонь конец рукава, вбил ее в тоненькую щель. — Вот смотри, Алиса. Вот тебе очередная наглядная демонстрация непостижимости рассудком загадочной русской натуры.Он пошевелил монтировкой, ударив правой рукой, согнал ее поглубже, поднатужился и сорвал широкую доску с державших ее ржавых гвоздей.— Дом он себе строит такой, — продолжал Гурский, стараясь оторвать вторую доску, — что из пушки не разнесешь. "Дверь входную — тараном не проломишь. Опасается, выходит дело, чужого человека. Но… — Александр оторвал вторую доску, — но то, что чужой человек в его дом через сортир легко войти может, ему и в голову не приходит. И так во всем. Почему, а? А ведь именно таким вот образом в деревнях обычно избы и обносят.Он подошел к Элис:— Я сейчас туда схожу, посмотрю, а вы оба здесь подождите.— Нет, — покачала головой девушка, — дом большой. Где можно… человьек прятать, он лучше знает. Он там был.— Да, — подтвердил мужик. — Я был.— Н-ну ладно, — согласился Гурский. — Но только так — сначала я, потом он, а потом уже ты. Ясно?— О'кей, — кивнула Элис.Гурский пролез внутрь дощатого туалета, приоткрыл дверь, выглянул в коридор и прислушался. В доме было темно и тихо.— Давайте, — обернулся он. — Только осторожнее, не провалитесь тут…Они стояли в конце длинного коридора. Элис включила фонарик и держала обрез наизготовку двумя руками, чуть подняв стволы вверх, чтобы отраженный от потолка свет позволял различать предметы.— Ну? — спросил мужика Гурский. — И где здесь что?— Там кладовки и лестница на чердак, — объяснял тот, указывая рукой. — Там, дальше по коридору, комнаты. А с этой вот стороны, вон там, еще одна кладовка, маленькая, и кухня. На кухне погреб. Надо в погребе смотреть.— Пошли — двинулся по коридору Гурский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62