Лазорев не зарывается. Парень, безусловно, понимает, как ему повезло с «опекуном», и готов платить вдвое больше, лишь бы никогда не сталкиваться с его конкурентами.
— Вы — просто маг, Михаил Ильич! — восхитилась я. — Как вам удалось столько разузнать за такой ничтожный срок? Неужели у милиции вашего округа везде есть свои осведомители?
— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, — отбрил меня Полевичек, впрочем, вполне беззлобно.
— Намек ясен. — Я рассыпалась в благодарностях и быстренько свернула разговор.
Следующим на очереди был Селезнев. Я знала, чем объясняется его настойчивое желание услышать мой голос, — вчерашним бурлением страстей на Петровке. Мне страшно не хотелось лгать и изворачиваться, отвечая на его вопросы, но я понимала: успокоить Дона необходимо, иначе он совсем сорвется с катушек и сотворит что-нибудь такое, с чем даже любящий Песич не станет мириться.
Я обдумала проблему со всех сторон и, как всегда, нашла безупречное решение. Пусть с Селезневым объясняется Сандра — моя питерская подруга и объект нежной привязанности капитана.
Набрав код Питера и рабочий номер Сандры, вместо ожидаемого горячего приветствия я услышала торопливое: «Ты не могла бы перезвонить попозже?»
— Нет, — отрезала я. — Я займу у тебя меньше минуты. Засекай. Ты должна как можно скорее позвонить Дону и заверить его, что у меня все под контролем и в ближайшем будущем тюремное заключение мне не грозит. Запомнила?
— Ох, Варька! — выдохнула Сандра. — Что ты опять натворила?
— Тебе же некогда меня слушать! — не удержалась я от маленькой мести. Пока! — И нажала на рычажок.
Остальному населению, жаждущему облагородиться через общение со мной, я звонить не стала. Перебьются! Пусть постепенно привыкают к предстоящей разлуке со своим кумиром.
Теперь, когда с самыми неотложными делами было покончено, я нашла в себе силы по-христиански простить друзей, не ценящих моего блестящего остроумия. Кто знает, может, глубина моего юмора им просто недоступна! В любом случае, сейчас не время для мелких обид. Нам еще предстояло занести в таблицу новую информацию о подозреваемых, изучить записи Полевичека о следственном эксперименте и предпринять очередной мозговой штурм.
Глава 16
Я люблю, когда жизнь богата событиями. Затяжные периоды однообразного размеренного существования способны превратить меня — тихое, кроткое создание в злобную фурию. Однако на этот раз таинственная сила, не дающая мне завянуть от недостатка новых впечатлений, явно перестаралась. Начиная с субботнего вечера у меня не было оснований жаловаться на скуку и однообразие. Более того, в самой глубине моей души зарождалось робкое желание взять тайм-аут, отдышаться где-нибудь в тишине и покое лесной глуши, подальше от людской суеты. Но божок-авантюрист, взявший меня под свое покровительство, еще только входил во вкус. В его планах моя передышка не значилась — напротив, он готовил мне новое развлечение в виде скачки с препятствиями вслепую.
В роли его посланника выступила моя любимая тетка. Она позвонила в среду на рассвете.
— Знаешь, Варвара, мы так не договаривались! — услышала я сквозь сонную одурь ее голос, сердитый и тоже сонный. — Позвони своему Лужайкину и объясни, что будить даму спозаранку мужчина имеет право только в одном случае. И вовсе не для того, чтобы использовать ее как связную. — И она бросила трубку, не слушая моих невнятных извинений.
Вяло чертыхаясь, я набрала рабочий номер Полевичека. (Лида не сказала мне, куда звонить, но я решила, что на работе меньше шансов кого-то разбудить). Взяв трубку, Михаил Ильич не дал мне возможности передать ему теткино наставление.
— Варвара Андреевна, я только что прочитал сводку ночных происшествий по городу, — зачастил он, когда понял, с кем разговаривает. — Ночью к вам в квартиру вломился неизвестный злоумышленник. Сломал замок и напал на соседку, которая вышла на шум. Вернее, даже не вышла, а только открыла дверь. Преступник, видимо, услышал щелчок замка и притаился за дверью. Когда соседка открыла, он с силой толкнул дверь на нее. Женщина ударилась затылком об угол стены и потеряла сознание. После этого преступник не сбежал сразу, как можно было ожидать, а хладнокровно обыскал вашу квартиру. Перевернул все вверх дном и скрылся еще до того, как соседка пришла в себя и подняла тревогу.
Стыдно признаться, но первым моим чувством было чувство глубокого удовлетворения. «Несносная Софочка наконец-то поплатилась за свое любопытство! Может, хоть теперь она отучится совать нос в мои дела?» Потом наступило раскаяние.
— Надеюсь, она не сильно пострадала? — пробормотала я смущенно.
— Не очень, — успокоил меня Полевичек. — У нее сотрясение мозга в легкой форме. Полежит пару дней в постели, и все пройдет.
И тут нахлынула ярость. Как они посмели осквернить мой дом — прикасаться к моим вещам, рыться в моих бумагах, в белье! Думаю, если бы взломщик имел неосторожность попасться мне под руку в ту минуту, я бы вырвала у него сердце, а потом цинично сплясала бы над трупом.
От вспышки ярости проснулся, наконец, здравый смысл.
— Зачем этому подонку понадобилось вламываться в мою квартиру? Что он там потерял? Может, это домушник-любитель, работающий без наводки? Увидел, что в квартире пару дней не зажигают свет, и решил поживиться чем бог пошлет?
— Вряд ли, — отверг мою догадку Полевичек. — Случайный любитель унес бы все, что плохо лежало. А этот ничего не взял, по крайней мере, на первый взгляд. Только перерыл все и побил посуду. Не хотите подъехать домой, убедиться лично?
— И пообщаться с вашими коллегами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85