Он даже порывался вытащить из вазы пластмассовые цветы, чтобы бросить их к ногам певицы. Спасибо Бурцеву, вовремя удержал его.
Глеб пропустил еще пару рюмашек, плотно закусил и на этом решил остановиться. На душе весна, самое то состояние, когда влюбленные совершают подвиги. Влюбленный он или нет, это еще нужно было решить. Но на подвиги его уже тянуло.
Через официанта он раздобыл живые цветы. И когда певица сошла со сцены, бросился за ней за кулисы. Давно уже у него не было такого страстного желания забить мяч в ворота...
2
Прекрасная незнакомка скрылась в гримерке. Глеб ожидал увидеть перед дверьми толпы поклонников. Но нет, никого не было. Никаких препятствий на пути к победе. Разве что сама девушка может дать ему от ворот поворот. Но такого исхода событий он не ждал. Он всегда с гусарской легкостью завоевывал женские сердца. И сейчас рассчитывал только на победу.
Он уже приготовил несколько беспроигрышных фраз, чтобы расположить к себе красавицу. Но, видимо, в пылу страстного азарта он не рассчитал силы и переборщил, когда дернул на себя ручку двери.
Ручка осталась на месте, зато с той стороны двери слетела щеколда. Дверь распахнулась, и перед глазами всплыла чудная картина. Певица стояла лицом к нему – но в чем! На ней только брюки, а выше пояса ничего. Аппетитные грудки, как на ладони.
Красавица ошалело смотрела на него. Ее большие глаза стали еще больше, сочные спелые губы вот-вот, казалось, лопнут от возмущения.
– Только без истерики! – ляпнул Глеб, закрывая дверь.
В принципе ничего страшного. Так, легкий конфуз. Сейчас это чудное создание оденется, и он снова может приступить к штурму любовных высот.
Глеб выждал ровно минуту и снова распахнул дверь.
Девушка в самом деле изменила форму одежды. Из «топлес» перешла в разряд «ню». То есть стояла перед ним совершенно голая. Она что, издевается над ним?
Глеб, конечно же, не мальчик. Обнаженной женщиной его не удивить. Но почему тогда он так обалдело смотрит на эту нимфу? Почему его глаза приклеились к ее животу, почему соскальзывают вниз?..
– Закрой дверь, придурок! – прикрикнула на него незнакомка.
Придурок – это еще ласково. Могла бы и маньяком обозвать. И по голове чем-нибудь вдобавок треснуть.
Глеб закрыл дверь, перевел дух и спиной прикипел к стене. Надо убираться отсюда. Но он не мог уйти ни с чем.
Девушка появилась минут через пять. В другом наряде. Все такая же красивая и сексуально волнующая. Она явно куда-то торопилась.
Она вышла из гримерки и нос к носу столкнулась с Глебом.
– А-а, это ты? – смущенно и в то же время насмешливо спросила она.
– Ага, я, – растерянно кивнул он.
– Ты извращенец?
– Нет. Я твой поклонник... Э-э, забыл, как тебя зовут?
– Алика меня зовут... Ну все, гуд бай, поклонник!
У нее не было никакого желания знакомиться с ним. Но Глеб не собирался ее так просто отпускать.
– Не надо «гуд бай»! – запротестовал он. – Лучше «гуд монинг»...
Да, хотел бы он, чтобы Алика пожелала ему доброго утра – из постели, в которой бы они вместе провели чудную ночку.
– Да? Тогда гуляй, Вася! – развеселилась она.
И летящей походкой направилась по коридору.
Но далеко она не ушла. Путь ей перегородил какой-то тип в кожаной куртке. Голова – как чугунная гиря, нос – вместо ручки, тело – дубовый шкаф. Тяжелая поступь. Слон с хоботом в штанах...
Алика застыла перед ним как вкопанная.
– Любимая, привет! – громыхнул он, обращаясь к ней.
– Слушай, достал! – возмущенно протянула она.
– Любимая, ты че буксуешь? – Лицо слонопотама растянулось в дебильной улыбке.
Любимой ее зовет. Неужели имеет на это право?.. Глебу очень не хотелось, чтобы у Алики был такой любовник. Вернее, он хотел, чтобы у нее вообще не было любовника.
– Как знала, что ты объявишься, – кисло сказала она.
И сделала несколько шагов назад.
– А я знал, что ты меня будешь ждать, – осклабился громила.
– Ага, размечтался... Давыд, ты когда оставишь меня в покое?
– Ну, оставлю, не базар. Сначала мы с тобой... – бесстыже глядя ей в глаза, слонопотам руками показал, как будет кататься с ней на лыжах. – А потом мы отдыхать будем. Будет тебе покой...
Он был в таком настроении, что прямо сейчас готов был зажать Алику в углу и устроить ей лыжный марафон. Ублюдочная энергия била из него ключом.
Глеб закипел от возмущения. Он хотел сдержаться, но не смог.
– Ты, морда, смотри, как бы самого на лыжу не натянули! – взорвался он.
Громила Давыд аж подпрыгнул от удивления.
В его глазах Глеб был полным ничтожеством. Он даже не замечал его и вел себя так, будто, кроме Алики, никого не было. И тут на тебе – угроза в его адрес, да еще от какой-то козявки.
Он и сейчас смотрел на Глеба как на жалкое недоразумение, которое легко устраняется одним щелчком пальца.
– Кто-то что-то вякнул? – спросил Давыд.
Презрительная улыбка по диагонали перечеркнула его лицо.
– Вякаешь ты, а я говорю.
Глеб отлично знал, чем закончится эта словесная перепалка. Тут не тот случай, когда можно разойтись мирно.
– Что ты сказал? – опасно приблизился к нему Давыд.
– В уши долбишься, говорю, потому ничего и не слышишь...
Последнее слово Глеб договаривал в движении.
Давыд попытался боднуть его головой, но Глеб легко раскусил его и так же легко вышел из-под удара. Давыд пробил головой пустоту, потерял равновесие и лбом врезался в стену.
Но этот ляп не вывел его из игры. Только еще больше разозлил. Он мячиком отскочил от стены, лицом развернулся к Глебу. Глаза мутные от нахлынувшей крови, на губах пена, руки уже переключены в режим молотилки. А молоты у него будь здоров. Не хотел бы Глеб попасть под его кулак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19