Здравый смысл полководца боролся у Аррия с воспитываемой в каждом римлянине привычкой к повиновению. С трудом, но последняя взяла верх.
Взяв из рук писца чистую табличку, Аррий быстро написал на ней несколько фраз, запечатал табличку своей печатью, вручил командиру конного резерва и сказал ему: «Всю конницу — к Марку!»
Командир резерва повернулся к сопровождавшим его декурионам, дал им знак и, повернув коня, поскакал к стоявшим позади правого фланга конникам. Спустя несколько минут земля тяжело задрожала — это пришли в движение «отборные» кавалерийские части.
Проводив их глазами, Аррий привычным движением вскинул на руку щит и, повернувшись к свитским трибунам, сказал:
— Лошадей, начиная с моей, в тыл! Все в боевую линию!
Стоявшие поблизости конюхи подхватили лошадей под уздцы и повели их назад, за боевые линии, а все трибуны, подняв на руки щиты, вслед за полководцем двинулись вперед. Здесь, став в строй, вместе с легионерами они мужественно встретили страшный повстанческий натиск…
VII
Получив от Аррия записку с предупреждением, что если «отборные» в течение часа не вернутся, то он будет наголову разбит, Красс содрогнулся. Мысли его заколебались. Он готов уже был отдать приказ резерву немедленно возвращаться. С трудом Консидию удалось отговорить его не делать такой глупости, но произвести хотя бы одну атаку. Красс согласился и, немного поколебавшись, решил даже лично возглавить эту отчаянную атаку.
Снова хрипло заревели трубы, 5-тысячная колонна римской конницы, имея во главе Красса и его телохранителей, на рысях объехала фланг сражавшихся и, развернувшись, устремилась в тыл повстанческой коннице.
При виде нового врага выставленные Кастом наблюдатели тотчас подали для своего полководца условленный сигнал об опасности.
У Каста сжалось сердце. Молнией его обожгла мысль: «Конница Помпея?! Невозможно!..»
Выбравшись со своими телохранителями из схватки, Каст бросился к 2-тысячному конному резерву, в свою очередь, быстро развернул его и помчался с ним навстречу римлянам с намерением задержать их и дать возможность правому крылу отойти к лагерю, чтобы предупредить возможность обхода.
Начался новый жестокий и беспощадный бой конницы. И судьба оказалась к Крассу милостива. Хотя он и подверг себя «безумному риску» (Плутарх), но взял все-таки над своими врагами верх.
Задержав римлян и дав возможность в порядке отойти своей собственной пехоте, галло-германская конница повстанцев сама не устояла, была опрокинута превосходящими силами римлян и совершенно разгромлена. Сам Каст, отчаянно сражавшийся, пал в сече.
Сделав свое дело и оставив Квинкция добивать остатки неприятельской кавалерии, конница Аррия повернула и поспешила назад.
Она прибыла как раз вовремя: римская пехота, не в силах больше держаться, готовилась уже обратиться в паническое бегство. Возвращение конницы заставило ее снова воспрянуть духом.
Но Спартак, в свою очередь, пустил в ход тщательно приберегавшийся для решительного момента конный резерв…
VIII
Узнав от гонца, что Аррий не в силах больше держаться и отходит в лагерь, Красс приказал трубить «отбой». Начав, в свою очередь, отступать к малому лагерю, он послал гонца к Цезарю с приказом отступать к нему на соединение.
Но последнему не удалось этого сделать. Спартак, оттеснив Аррия в лагерь, немедленно направил часть своей конницы против Цезаря. Нового удара большой конной массы безуспешно сражавшиеся легионеры не выдержали, сломали строй и обратились в бегство.
Позже в «Галльской войне» Цезарь мимоходом обронит почти философскую сентенцию: «Нет такого храброго человека, которого неожиданность не смутила бы».
Он прибыл в лагерь Красса в окружении кучки всадников и телохранителей, вне себя от стыда и гнева: мог ли он подумать, что с ним, человеком безусловно храбрым, такое произойдет?
Увидев его вернувшимся без войска, Красс перед лицом всех своих легатов объявил ему, как и Муммию, выговор. Одновременно как пример для подражания он указал всем на Аррия, приказавшего в критический момент увести всех лошадей, начиная со своей, в тыл, который сам вместе со свитой встретил вражеский натиск в первых рядах и сумел сохранить благодаря своему мужеству в неприкосновенности всю армию.
Цезарь выслушал Красса молча, опустив голову. Упрек полководца был справедлив. В этот тяжелый для его самолюбия день Цезарь извлек для себя на практике важный урок. Пример, данный ему Аррием, будущий великий полководец превратит для себя позже в непременное правило…
IX
День 1 января подходил к концу. Усталые войска после ужина удалились на отдых.
А в ставке Спартака на военный совет вновь собрались командиры: они подводили итоги последних ожесточенных битв. Общий итог оказался нерадостным: хотя Красс понес значительные потери — не меньшие, чем повстанческие войска, — уничтожить его не удалось; больше того, в обоих сражениях повстанцы потеряли ряд самых выдающихся командиров, в том числе обоих заместителей Спартака. Еще хуже было то, что Помпей находился совсем рядом, всего в 20 километрах от них, и завтра должен был прибыть на поле битвы.
Долго Спартак советовался со своими легатами…
Наконец план был составлен: в полночь начать отступление к Петелийским горам, лежавшим на востоке от поля сражения; чтобы затруднить возможное преследование уцелевшей в бою 23-тысячной армии Каста, разделить ее на отряды и позволить им добираться до места соединения различными путями, которые тут же была намечены.
Около полуночи командиры разбудили своих воинов. После повторного быстрого ужина (предполагался тяжелый ночной переход) повстанцы собрались на претории, Здесь для павших командиров (Каста и его товарищей) были приготовлены погребальные костры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136