Увидел черный «мерседес». «Уже успели…» – подумал он. Единственное свободное место было около боковой стены правого крыла особняка; в стене не было окон, только чуть пониже уровня земли виднелись узкие проемы окошек подвального помещения особняка. Казино!Нужно было вновь рисковать. Он поставил мотоцикл вплотную к стене, сорвал фальшивый номерной знак. На мгновение задумался. Что с ним сделать? Согнул, закопал недалеко от стены, притоптал землю сапогом.Клос не заметил Симоны, которая внимательно наблюдала за ним через узкое окошко казино. 6 Два штурмбанфюрера из Добжице, Кнох и Лехман, прибыли в штаб дивизии несколькими минутами раньше Клоса. За истекшие два часа они сделали все возможное для розыска человека, одетого в мундир вермахта, которому удалось выбраться из засады и убить гестаповца Фрица Шальбе. Они понимали, что напали на след опасного преступника, точнее, на вражеского агента, переодевшегося в немецкий мундир. Следствие в Добжице заняло у них не более часа. Первую информацию, хотя и недостаточно точную, они получили от паренька из гитлерюгенда, на которого Кнох наткнулся на углу Баутзенштрассе.– Ты не видел, случайно, мотоциклиста в форме немецкого офицера? – спросил он паренька.Тот рассказал все, что знал, но при этом добавил, что не уверен, был ли это офицер, и не обратил внимания на номерной знак его мотоцикла. Но он точно помнил, что мотоциклист проезжал мимо него только один раз.Необходимо было опросить все контрольные посты на дорогах, ведущих из города. Кнох и Лехман переговорили не менее чем с десятком жандармов. Но немногие из них выполняли распоряжение о записи регистрационных номеров проходящего автотранспорта. «Приказ был недостаточно точным, – объясняли жандармы. – Речь шла о подозрительных».И только сообщения с двух контрольных постов: одного – на шоссе, идущего с востока к Форбургу, другого – на тракте из Дюберитза к лесу Вейперта – содержали, как показалось гестаповцам, более или менее ценную информацию.Жандарм с поста восточного шоссе доложил, что он видел мотоциклиста, который издалека показал ему разрешение на проезд и крикнул: «148-я дивизия». Другой жандарм, дежуривший на тракте, также видел немецкого офицера на мотоцикле, который, не задерживаясь, проскочил, на большой скорости мимо него.– Как так, не задерживаясь? – закричал Лехман. – А вы там для чего? Пойдете под суд.Оба жандарма запомнили только несколько цифр регистрационного номера: 3, 8 и, кажется, 7. Это уже кое-что.Лехман и Кнох разослали имевшихся в их подчинении гестаповцев по полкам 148-й дивизии, а сами направились в ее штаб. Принял их командир дивизии генерал Пфистер без особого желания. Гестаповцы подробно доложили ему о случившемся, но, к их удивлению, генерал не проявил к этому особого интереса.– У меня в дивизии, – сказал старый пруссак, – ничего подобного не могло произойти. Я хорошо знаю своих офицеров.– Однако все же случилось, – не без ехидства ответил Кнох. – Установлено точно, что мотоцикл был из 148-й дивизии. Нам известны некоторые цифры номерного знака: 3, 8, 7.– Это ваша обязанность, можете искать. Я отвечаю за фронт! – отрезал генерал.– Может быть, господин генерал, целесообразно будет обратиться за помощью к рейхсфюреру Гиммлеру? – спросил с иронией Кнох.Пфистер смягчился. Вызвал дежурного офицера и приказал ему установить имена офицеров, которые в течение последних нескольких часов пользовались служебными мотоциклами. Через некоторое время дежурный офицер доложил: капитаны Коэллер и Клос, обер-лейтенант Вальтер и гауптштурмфюрер Куссау.– Куссау нас не интересует, – сказал Кнох. – Что же касается остальных, то желательно, чтобы они были вызваны в штаб.– Вызовите всех, – обратился Пфистер к дежурному. – Если они все подозреваются, то Куссау также должен быть в штабе. А сейчас извините, я больше не располагаю временем, – добавил генерал.Сначала все пошли осматривать мотоциклы. Клос видел, как они выходили от генерала. Он сразу узнал Кноха. Предстояло в считанные минуты решить: идти ли на смертельный риск или немедленно покинуть штаб дивизии.«На что я еще могу рассчитывать? – размышлял Клос. – Может быть, Кнох не узнает? Он видел мое лицо каких-нибудь две секунды». Клос был тогда в шлеме и больших мотоциклетных очках. Однако он не был уверен в том, что Кнох не узнает его. Но он должен рискнуть. Ему нельзя сейчас спасаться бегством, необходимо дождаться десантников и всеобщего наступления.
Симона стояла около бара.– Коньяк? – спросила она равнодушно. – Ужин?– Если можно, коньяк. Поужинаю немного позже.Девушка поставила перед Клосом рюмку.– Позже? – спросила она. – Вы думаете, что еще будет это «позже»?– Не понимаю! – удивился Клос.– Дежурный офицер сказал мне, зачем приехали сюда гестаповцы из Дюберитза, – ответила Симона.– Это правда? – Клос спокойно попивал коньяк. – Ну и зачем же?– Вы не знаете?– Еще нет.– Удивляюсь вашей выдержке и хладнокровию, – тихо произнесла Симона. – Кто вы на самом деле?– Мы давно уже знакомы, Симона, и ваш вопрос кажется странным.– Кто убил гестаповца в Дюберитзе? Тот, кто ехал на мотоцикле. Этого человека разыскивают. Если бы гестаповцы узнали, что один немецкий офицер заменил номерной знак на своем мотоцикле по приезде в штаб дивизии, то, видимо, им бы стало все ясно. – Она сказала это по-французски. – Я видела этого офицера!– Интересно, это очень интересно. – Клос отодвинул от себя пустую рюмку. – Ну и что дальше?– Этот офицер был не очень осторожен. Закопал номерной знак под моим окном у стены казино. Я могла бы его показать, номер помню точно: 3837.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14