В руке у него была записная книжка и авторучка, которой он иногда делал какие-то пометки.
– Подмененный попугай – тот ключ, который мы получили раньше полиции. Птица привыкла к крепким выражениям, как мне сказал Сейбин-младший. Позднее станет ясно, почему попугая подменили. Ну, а пока надо распутать хоть один клубочек: узнать, где раздобыли этого сквернослова. Мне думается, это не будет сложно. Надеюсь, мы опередим полицию. Обычной линией расследования нам за ними не угнаться, вот и приходится браться за то, что в наших возможностях.
– Как в отношении розовой нейлоновой рубашечки? – спросил Дрейк. – Что будем делать?
– Ничего. Не сомневаюсь, что в ночную рубашку зубами и ногтями вцепилась полиция. Скажи, Пол, что тебе вообще известно о данном деле?
– Немногим больше того, что я прочитал в газетах, но один из моих приятелей газетчиков выспрашивал меня об оружии.
– Что его интересовало?
– Из какого оружия убили Сейбина.
– А почему это важно?
– Как я понял, это какой-то полуигрушечный пистолетик старинного образца, такой маленький, что его можно спрятать в жилетном кармане.
– Какого калибра?
– Очень редкого – 41-го.
– Попытайся выяснить, какие к нему требуются патроны… Впрочем, нет. Этим тоже займется полиция. Так что твоя забота – попугай. Проверь все зоомагазины, выясни, каких птиц продавали на протяжении двух последних недель.
Захлопнув книжку, Пол с присущим ему безразличным видом принялся разглядывать адвоката.
– Как глубоко я могу залезть в прошлое миссис Сейбин и ее сыночка, Перри?
– Мне нужно все, что только можно разузнать.
– Давай повторим, не позабыл ли я что-нибудь. Раздобыть материал о вдове и ее отпрыске, Стиве. Потом проверить зоомагазины и найти, где был приобретен попугай – грубиян и сквернослов. Узнать все, что возможно, об охотничьем домике в горах и о разыгравшейся в нем трагедии. Раздобыть фотографии внутренних помещений и… что касается внешнего вида хижины, он тебя не интересует?
– Нет, Пол, я собираюсь туда съездить и все сам осмотреть. Меня интересуют только снимки, которые сделала полиция, обнаружив тело.
– Я побежал, – сказал Пол, выбираясь из кресла.
– Ну и еще, – заметил Мейсон, когда детектив уже был на пороге, – если убийца заменил Казанову, что случилось с птицей?
– Что можно сделать с попугаем? Например, испечь с ним пирог. Или приготовить паштет и намазать на тосты, – ответил Пол, подмигивая Мейсону.
– Обычно попугаев сажают в клетки и слушают, что они говорят.
– Неужели? А я и не знал.
– Брось свои шуточки. Я совершенно серьезен. Мне думается, что именно так и поступил тот человек, который произвел подмену. Ему было любопытно послушать, что скажет Казанова.
– А ведь это мысль!
– Более того, убийца мог переехать в другое место. Не мешает проверить, не появилось ли где-нибудь новых попугаев.
– Ты хочешь, чтобы я провел перепись всех попугаев в стране? Или прикажешь организовать выставку попугаев и ждать, когда мне приволокут твоего Казанову?
– Мне думается, попугаев немного. Птицы шумные и требуют много места. Как правило, люди, живущие в городе, попугаев не держат. Надо искать по пригородам, где нет сварливых соседей за стеной, которые будут вечно жаловаться на беспокойство. По-моему, есть даже какое-то городское постановление в отношении попугаев в многоквартирных домах. Поэтому я полагаю, что основные сведения ты раздобудешь в зоомагазинах. Выясни относительно покупок новых клеток. Ну, а потом узнай, не спрашивал ли кто-нибудь об уходе за попугаями, как их кормить и все такое. Кстати, зоомагазин расположен неподалеку, через квартал. Его владелец, Карл Хелмонд, мой клиент. Не исключено, что у него есть сведения о тех, кто держит попугаев в ближайших пригородах. Он тебе прочитает целую лекцию, можешь не сомневаться. Короче, брось на это дело всех своих свободных людей.
– Хорошо. Я пошел.
Мейсон кивнул Делле:
– Поехали, Делла, взглянем на эту хижину.
Дорога извилистой лентой проходила по глубокому каньону, петляя и изгибаясь наподобие раненой змеи. Внизу, через огромные валуны с грозным ворчанием бежала речушка, вся в белой пене и брызгах.
Наверху было сухо, в воздухе пахло сосновой смолой и хвоей. Жара почти не ощущалась.
Они добрались до поворота, где горный ручей разлился естественным, весьма живописным озерком, в тот момент переполненным, так что в одном месте вода проделала себе сток и низвергалась в зеленую гущу склона радужным каскадом.
Мейсон остановил машину и сказал:
– Пусть немного остынет мотор, а мы попьем горной воды… Та-ак, сюда направляется полицейская машина.
Он показал на участок дороги, который находился практически под ними. Машина с трудом преодолевала крутой подъем, или, может быть, так казалось сверху. Она выглядела ярко-красной, так как ее освещал полицейский сигнал, прикрепленный к крыше над ветровым стеклом.
– Мы попытаемся их опередить? – спросила Делла.
Мейсон, с наслаждением шагая по влажному берегу озерка, пожал плечами:
– Нет, для чего? Дождемся их и поедем следом. Нам не надо будет тратить время на поиски хижины.
Они попили холодной воды, перегнувшись через края гранитного берега и черпая воду ладонями. Кругом стояла тишина, нарушаемая лишь свистом ветра, продирающегося через густые сосны. Постепенно до них все явственнее стал доноситься шум мотора. Когда машина показалась из-за поворота, Мейсон сказал:
– Похоже, что это наш давнишний приятель, сержант Голкомб из управления.
1 2 3 4 5 6 7 8