Тридцати двух зарядные магазины быстро пустели, «Штейры» изрыгали огонь почище газовых резаков по металлу, и к тому времени, как облегченные армейские ботинки охотника грохнулись о длинную взлётно-посадочную полосу стола для заседаний, в конференц-зале не осталось ни одного способного сражаться оборотня.
Шестидесятью четырьмя выстрелами в двухсекундном полном обратном сальто охотник умудрился положить двенадцать боевиков.
Жуть!..
Диерс на мгновение замер в позе, гасящей кинетическую энергию прыжка, потом отбросил «Штейры», заменив их пистолетами. Оба ствола тут же направились в голову единственного уцелевшего оборотня.
Ксио.
Я остолбенел, когда увидел, что Катя держит одной рукой рыдающего Игорька, а другой прижимает к его маленькой голове ствол «Узи». Рядом с девушкой сидели прямо на полу связанные Света и её дочь.
– Отпусти ребенка, – промолвил я, когда вернулась способность внятно говорить.
– Ещё что попросишь? – зло зашипела Ксио.
– Отпусти ребенка! – потребовал я увереннее, направляя на неё оружие.
Ксио, некогда бывшая такой нежной, такой красивой и доброй, теперь казалась дьявольской фурией. Она понизила голос до не свойственного молодым девушкам баса и сказала:
– Ты кем себя возомнил, Винтэр? Богом? Или, быть может, Дьяволом? Ты думаешь, никто не знает, что это ты убил Лаозорда, Сиорна и Марлима тогда, в Суриковском сквере! Я знала всё в тот же вечер! И Ирикон знал, что это твоих рук дело, но простил, потому что... потому что пошёл навстречу: нет смысла терять четырех волков, когда можно обойтись тремя. А помнишь, как ты просил убрать из схемы твоих соседей? Помнишь это, говнюк?! – Последний вопрос Ксио не проговорила, а провизжала. Автомат сильнее впился в голову Игорька, отчего ребенок зарыдал ещё громче и невыносимей.
– Помню, – тихо ответил я, не зная, что делать.
– Тогда какого хрена ты предал стаю!
– Я не предавал! Чёрт, Катя, я понятия не имел, что этот... – взгляд в сторону хищно скалящегося Диерса, – этот человек убьет твоего отца!
– Врешь!
– Клянусь! Отпусти их!
Ксио медленно перевела горящий лютой ненавистью взгляд на негра.
– Что тебе надо? Чего ты добиваешься?
– Коготь Шивы, – честно ответил Диерс, чуть пожав плечами. – И я не уйду, пока не получу его.
– Ты никогда его не получишь, упырь, – заверила девушка. – Винтэр, если ты по-прежнему верен стае, докажи это!
– Отпусти...
– Докажи!! – крикнула Ксио.
Я задышал чаще. Если был какой-то выход из создавшегося положения, определить его было вне моих умственных способностей. Поэтому я осторожно, посчитав сие единственным возможным путём, переместил прицел «Спектра» с Ксио на Диерса.
Негр не смотрел на меня, но определил перестановку сил. Его левая бровь на вытатуированном черепе медленно поползла вверх.
– Убей его! – приказала Ксио.
Диерс хмыкнул:
– Смотри, приятель. Если ты пальнешь в меня, я пальну в неё, а она может пальнуть в ребёнка. К тому же, Винтэр, ты ведь заинтересован в том, чтобы поскорее закончить свои приключения. А это случится не раньше, чем найдётся Коготь Шивы. Решай сам.
Последние слова Диерс сказал таким приторно-сладким голосом, что стало противно. Обращаясь к девушке, я попросил:
– Скажи, где артефакт, Ксио. Нам всего лишь нужен артефакт.
Зря я сказал последнюю фразу. Вернее, зря так сказал. Потому что Ксио расценила мои слова по-своему. Стремительно теряя цвет лица, она... нажала на спуск. Голова Игорька взорвалась точно спелый арбуз. Девушка крутанулась на месте, не отпуская гашетки, так что «Узи» успел смертельно ранить и Свету, и Наташу. Диерс, не смотря на свою меткость, не успел сразу поразить Ксио и попал в неё лишь тогда, когда она молниеносно превратилась в пантеру. Взвизгнув от серии попаданий, девушка вновь приняла человеческий облик и обнаженная повалилась в лужу крови.
– С-сука, – искренне выругался Диерс, наступая Ксио на руку. – Винтэр, ты хочешь её прикончить?
Но я не слышал. Я парализованно смотрел на место, где должна была быть голова ребёнка, прикованный чудовищной картиной расправы над Игорьком, Наташей и Светланой. Перед глазами всплыло унылое лицо Вячеслава...
– Сука, – повторил охотник, прежде чем направил на хрипящую девушку пистолет и выстрелил точно в голову.
Сердце гулко билось в ушах. Перед глазами плыли круги. Я не мог, всё ещё не мог поверить, что Ксио убила троих совершенно невинных и безобидных людей.
А Диерс, привычный ко всему на свете, лишь вздохнул и тихо сказал, разведя руками:
– Primum edere, deinde filosophari Надо сначала есть, а уж потом философствовать (лат.).

. – Он встал на колени над остывающим телом Наташи. – Mortiu sunt ut nos bene edamus Они умерли, чтобы мы хорошо ели (лат.)

.
Затем вампир припал губами к хрупкой шее Наташи и стал с противным хлюпающим звуком сосать её кровь. До меня дошло не сразу, что делает Диерс. Вначале я подумал, что он хочет путём искусственного дыхания вернуть девочку к жизни. Однако истина оказалась страшнее...
– Эй, тварь, отойди прочь!
Автоматная очередь прошлась в сантиметре от ног Диерса. Негр вскочил как ужаленный и заорал:
– Ты чего делаешь! Я вампир, не забыл?! Pecco, ergo sum, et nihil obscoenum a me alienum puto! Грешу, следовательно, существую, и ничто человеческое мне не чуждо (лат.).


– Не прикасайся к ним! – не своим голосом сказал я, вкладывая в интонацию максимум угрозы.
Но Диерс и не думал более пытаться насытиться кровью Ахимовых. Почернев пуще прежнего, он схватился за пистолеты. В глазах его я первый и единственный раз в жизни заметил тревогу.
– Fucking shit! – прошептали его губы. – We have a guest! У нас гость! (англ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110