Тем не менее в сравнении даже с крупнейшими паразитами они были достаточно велики. В мгновение ока навалились они на собеседников Острогала, разрывая в клочья плотные зеленые лепешки и аппетитно хрустя липучими капельками, точно конфетами. Тут безобразные рты завели другую песню, погромче. Третью часть лепешки Пожиратели сожрали на месте, а потом понеслись дальше патрулировать территорию необъятного брюха Королевы.
Я не удержался от небольшой толики злорадства и воскликнул:
– Вот! Полюбуйся, сколь безгранична в своих стратегиях твоя могучая Немезида! Убедись, что Королева Пожирателей угадывает даже затаенные помыслы вашего рода, выслеживает и уничтожает вас, где бы вы ни прятались!
И все же вид демонов, процветающих как ни в чем не бывало на самых боках Королевы, мне совсем не понравился: коленки у меня сразу ослабели, точно я ступал по прогнившему полу, который вот-вот должен был провалиться подо мной, – так всегда бывает, стоит только всерьез задуматься о многочисленности демонов и их способности просачиваться буквально повсюду.
Однако сколько можно бороться с непознаваемым?
– Пошли, – сказал Барнар, – пора доить.
Дойка шла как по маслу, пока мы не совершили глупость, о которой я до сих пор не могу вспоминать без содрогания и краски стыда.
Мы зависли над боком Королевы. Под нами качался прибой ее отпрысков. Сверху мы определили местоположение пор, дающих эмульсию гигантов: Фуражиры тянулись к ним нескончаемым потоком. Выбрав пору, только что покинутую насытившимся гигантом, мы, описывая в воздухе осторожные круги, снизились на расстояние пяти или шести саженей над истекающим питательной жидкостью отверстием.
Соблюдая всяческие предосторожности, мы опустили подвешенные на бечевках кувшинчики из особо прочной кожи (выкрашенные, разумеется, в оранжевый цвет). Я первым окунул свой в тягучий поток. Сначала я лишь зацепил краем сосуда немного эмульсии и вытянул его наверх. Потом повторил попытку. С каждым разом кувшинчик становился все тяжелее, упрощая мою задачу. В четыре приема сосуд был наполнен доверху.
Затем мое место занял Барнар. Как только он принялся макать свой кувшинчик в поток, к той же самой поре подошел другой Фуражир и стал пить.
Места обоим было достаточно, и Барнар с непревзойденным хладнокровием продолжал заниматься своим делом; однако, инстинктивно стараясь не попадать в поле зрения глазищ Пожирателя, мой друг подался немного назад к стене Королевского брюха, так что закидывать кувшинчик ему теперь приходилось под более острым углом, нежели раньше. Он работал слишком близко к поверхности, точно так же как наша покойная гарпия, а я проявил недостаточную наблюдательность и не сообразил, какими последствиями это чревато. И, как только мой друг сделал этот неосторожный шаг, существо из породы тех же самых шипастых ужасов, что пожрало нашу гарпию, взмыло с поверхности Королевского брюха, целясь ему в ноги. Предупреждающий писк Острогала немедленно дал Барнару понять, в чем дело, и он, мощно оттолкнувшись ногами, устремился к потолку.
Ему не хватило буквально доли секунды, ибо паразит успел-таки зацепиться кончиком волосатой лапы за его левую лодыжку.
Я подскочил к Барнару сзади, ухватил его за воротник и рванул изо всех сил. Вместе мы кое-как оторвали упрямого паразита от родной для него почвы Королевского бока и подняли в воздух. Сандалии у Барнара были самые что ни на есть прочные, и все же боль от хватки чудовища была непереносимо остра.
– Без толку! Спустись и отруби его, – прохрипел он.
Стоило мне разжать пальцы, как Барнар, увлекаемый немалым весом чудища, начал неумолимо терять высоту. Я нырнул, завис возле вцепившегося в ногу моего друга щупальца и рубанул по нему Бодрым Парнем. Мне удалось удержать равновесие, но удар получился не столь сильным, как если бы я стоял на твердой земле. Мой меч вошел в щупальце всего на глубину двух пальцев. Монстр задергался, Барнар застонал, забился что было сил, пытаясь сохранить высоту, и, разумеется, спустился еще ниже.
Челюсти занятого едой Пожирателя были в каких-то двух саженях под нами, и мы падали прямо на них.
Я размахнулся и ударил еще раз, на этот раз сильнее, но щупальце все же уцелело. И тут Фуражир под нами подпрыгнул.
Он, конечно, давно уже заметил паразита – тот болтался прямо у него перед глазами, – и вот теперь громадные ножницы его челюстей с лязгом разрезали воздух. Я кувырнулся вперед, Барнар, неожиданно освобожденный от веса чудовища, ракетой рванулся к потолку. До сих пор он прилагал такие усилия к тому, чтобы подняться как можно выше, что теперь, когда вес чудовища сократился до обрывка щупальца, обмотавшегося вокруг его лодыжки, он едва не вышиб себе мозги о своды зала, прежде чем ему удалось затормозить. Я перерубил извивающийся обрывок щупальца пополам, и оно камнем упало прямо Фуражиру в рот. Тот слопал еще одну крошку и вернулся к прерванному процессу кормления, а Барнар, спустившись вниз, обмакнул свой кувшинчик еще несколько раз в тягучую эмульсию, наполнил его доверху и плотно закрыл крышкой.
– О сияющие благодетели, – зачирикал Острогал, – могу ли я теперь набраться смелости и попросить вас отнести меня к выходу из Гнезда, а оттуда прямо к тому месту, где вы вновь посадите меня в землю? Мне известен кратчайший путь туда, и, когда этот вопрос будет разрешен, моя скромная персона перестанет наконец обременять вас.
– Дело вот в чем, – задумчиво ответил Барнар, – за время этой экспедиции мы выслушали от тебя одну рекомендацию нравственного порядка, несколько теоретических рассуждений и получили одно своевременное предупреждение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86