– Можете не благодарить, – сказал, помолчав, Тарквин, затем, поколебавшись, добавил: – Это самое меньшее, что я могу сделать для вас, после того, как вы… э-э… за меня отомстили.Очевидно, старому ворчуну редко приходилось выражать кому-то свою признательность, а потому его слова прозвучали как-то напыщенно, и Тарквин поспешил откашляться.– Я скоро уйду. Вот адреса аптек и перечень разных разностей, которые я там нахватал. Мне думается, вам следует за них заплатить. Полагаю, это лишь справедливо. Если бы вы не разорили мои запасы, мне не пришлось бы обращаться к чужим. Кстати, там обнаружилось мало полезного. Большая часть моих заклинаний также оказалась непригодной для дела. Я пытался объяснить это им, – маг указал на грифонов, – но они туповаты. И потом, им некого было больше просить. Мертвый вор мог бы разом решить многие трудности, но он помешался. А сами грифоны мало что могут на земном уровне бытия. Хотя вид у них весьма впечатляющий, в мире грубой материи они беспомощны, словно дети, а железная клетка и вовсе для них непреодолима. В конце концов, железо ведь – тоже в какой-то мере металл основной. Я свел с ними знакомство еще до моей смерти. Фануил ведь вам говорил о моей способности вмещаться в эфирный план. Попав в беду, они заметались и кинулись ко мне в надежде, что я им помогу. Пришлось попытаться. А что мне еще оставалось?Голос Тарквина звучал точно так же, как прежде, прежней оставалась и его манера вести разговор. Лайам помалкивал, изумленно разглядывая человека, который вроде давно уже умер, но выглядит очень живо и беседует с ним как живой.– Конечно же, я не предполагал, что затея окажется столь трудоемкой. Вся эта охрана, тревога, отсутствие компонентов. Я оказался в чрезвычайно затруднительном положении…Один из серых грифонов испустил вопль. Тарквин махнул рукой:– Да-да, сейчас я иду! Как бы там ни было, Ренфорд, мое небольшое приключение завершено, а они возвращаются в серые земли. Не могу сказать, что меня так уж сильно порадовало мое возвращение к жизни, ну да ладно. Я должен идти. Да и вы тоже. Вскоре этот храм станет неподходящим местом для смертных.Тарквин протянул руку. Лайам пожал ее и попытался попридержать.– Подождите! Я хочу вас спросить…– Каково это – быть мертвым? Нет, Ренфорд, вам незачем это знать, – сказал старый маг, осторожно высвобождая руку. – Остальное додумайте сами. Эдил Кессиас поверит каждому вашему слову.Тарквин произнес еще одну странно звучащую фразу, которую Лайам не сумел разобрать, и ковер начал медленно подниматься.– Подождите!– Вам незачем это знать, – повторил Тарквин.А затем грифоны сорвались с места, взмыли к куполу и вылетели в окно. Ковер накренился и понесся за ними. Чародей, которого звали Тарквин Танаквиль, исчез.Лайам встал с выступа, на котором сидел, и тяжело вздохнул:– Кому это надо – знать, каково быть мертвым?Список аптек и перечень снадобий лежал на алтаре, поверх книги заклинаний Тарквина. Он взял листок и вложил его между страниц почтенного фолианта, с корешка которого свисал обрывок цепи. Потом еще раз вздохнул и добавил:– Я всего лишь хотел выяснить, почему этот храм вскоре станет неподходящим местом для смертных,Из-за алтаря показалась Мопса:– Эй, дядя!Лайам повернул голову и неуверенно улыбнулся:– Ну, отмычка, и что ты обо всем этом скажешь?Девчонка ткнула пальцем в сторону сундука:– Говорят, в нем лежит целое состояние.– Может, и так, – согласился Лайам, – но я работал не с ним. Я работал там, – он указал на опустевшую клетку, – и тебе за то, что ты караулила, согласно легиуму, причитается десятая часть добычи. Загвоздка лишь в том, что добычи-то нет. Но я что-нибудь придумаю. А теперь перестань таращиться на сундук, и пошли.Лайаму пришлось взять девчонку за плечи и увлечь за собой, но она все равно то и дело оглядывалась, жадно посматривая на укладку с храмовыми сокровищами.– А что это был за старик?– Один мой друг, – сказал Лайам и добавил мысленно: “умерший месяца два назад”.– Еще один маг?Мопса, похоже, уже успела забыть, как поразили ее поначалу и старик на летучем ковре, и грифоны. Она отнеслась ко всему случившемуся как к данности, и сейчас сокровища храма Беллоны были для нее несомненно важней.– Нет, не еще один маг, а маг настоящий. Я никакой не маг.– Ха! Ты – не маг!Вдруг от ног Лайама и Мопсы потянулись по полу длинные черные тени; их породил свет, исходящий от алтаря.Лайам замер, придерживая девочку за плечо, вслушиваясь в неясный гул, разраставшийся у них за спиной.– Что это за свет… – Мопса дернулась, выворачиваясь из-под руки Лайама, чтобы взглянуть на алтарь. – Ой!Зажмурившись, Лайам пробормотал что-то вроде молитвы, потом повернулся и открыл глаза.На алтаре стояла Беллона.Она сияла, но это сияние было совсем не таким, какое исходило от Двойника. Казалось, будто богиня выточена из огромного и прозрачного драгоценного камня, и золотистый свет, струящийся сверху, проходил сквозь нее, многократно усиливаясь и отбрасывая мириады лучей.Чтобы не ослепнуть, Лайаму пришлось опустить взгляд и посматривать искоса, впрочем, разглядеть лицо богини он все равно бы не смог. Слишком нестерпимо сверкал окружающий ее голову нимб. Но все же ему почудилось, что она улыбается.Беллона шагнула вперед и сошла с алтаря, хотя глыба была высока и так плавно сойти с нее не сумел бы и человек, вдвое превышающий ее в росте. Она даже казалась миниатюрной, но, приближаясь, вдруг потянулась и достала из-под купола опустевшую клетку. Клетка в ее руке тут же принялась уменьшаться – и уменьшалась до тех пор, пока не сделалась размером с игрушку. От каждого шага богини весь храм – как, наверное, и весь Саузварк – сотрясался, но Лайам и Мопса даже и не пытались бежать – их ноги словно приросли к полу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94