Владимир Иванович Вернадский.
Несколько слов о ноосфере

Изд: "Наука"

Впервые опубликовано в журнале "Успехи современной биологии" (1944 год, No. 18,
вып. 2, стр. 113-120). Это последняя прижизненная публикация В.И. Вернадского.
Электронная версия подготовлена по изданию в книге: В.И. Вернадский, Научная
мысль как планетное явление, Отв. ред. А.Л. Яншин, Москва, "Наука", 1991.

1. Мы приближаемся к решающему моменту во второй мировой войне. Она
возобновилась в Европе после 21-годового перерыва - в 1939 г. и длится в
Западной Европе пять лет, а у нас, в Восточной Европе три года. На Дальнем
Востоке она возобновилась раньше - в 1931 г. - и длится уже 13 лет.
В истории человечества и биосфере вообще война такой мощности, длительности и
силы небывалое явление.
К тому же ей предшествовала тесно с ней связанная причинно, но значительно менее
мощная, первая мировая война с 1914 по 1918 г.
В нашей стране эта первая мировая война привела к новой - исторически небывалой
- форме государственности не только в области экономической, но и в области
национальных стремлений.
С точки зрения натуралиста (а думаю, и историка) можно и должно рассматривать
исторические явления такой мощности как единый большой земной геологический, а
не только исторический процесс.
Первая мировая война 1914-1918 гг. лично в моей научной работе отразилась самым
решающим образом. Она изменила в корне мое геологическое миропонимание.
В атмосфере этой войны я подошел в геологии к новому для меня и для других и
тогда забытому пониманию природы - к геохимическому и к биогеохимическому,
охватывающему и косную и живую природу с одной и той же точки зрения.2
2. Я провел годы первой мировой войны в непрерывной научнотворческой работе:
неуклонно продолжаю ее в том же направлении и до сих пор.
28 лет назад, в 1915 г., в Российской Академии Наук в Петрограде была образована
академическая "Комиссия по изучению производительных сил" нашей страны, так
называемый КЕПС (председателем которого я был), сыгравшая заметную роль в
критическое время первой мировой войны. Ибо для Академии Наук совершенно
неожиданно в разгаре войны выяснилось, что в царской России не было точных
данных о так называемом теперь стратегическом сырье, и нам пришлось быстро
сводить воедино рассеянные данные и быстро покрывать недочеты нашего знания.3
Подходя геохимически и биогеохимически к изучению геологических явлений, мы
охватываем всю окружающую нас природу в одном и том же атомном аспекте. Это как
раз - бессознательно для меня - совпадало с тем, что, как оказалось теперь,
характеризует науку XX в. и отличает ее от прошлых веков. XX век есть век
научного атомизма.
Все эти годы, где бы я ни был, я был охвачен мыслью о геохимических и
биогеохимических проявлениях в окружающей меня природе (в биосфере). Наблюдая
ее, я в то же время направил интенсивно и систематически в эту сторону и свое
чтение и свое размышление.
Получаемые мною результаты я излагал постепенно, как они складывались, в виде
лекций и докладов, в тех городах, где мне пришлось в то время жить: в Ялте, в
Полтаве, в Киеве, в Симферополе, в Новороссийске, в Ростове и других.
Кроме того, всюду почти - во всех городах, где мне пришлось жить, - я читал все,
что можно было в этом аспекте, в широком его понимании, достать.
Стоя на эмпирической почве, я оставил в стороне, сколько был в состоянии, всякие
философские искания и старался опираться только на точно установленные научные и
эмпирические факты и обобщения, изредка допуская рабочие научные гипотезы. Это
надо иметь в виду в дальнейшем.
В связи со всем этим в явления жизни я ввел вместо понятия "жизнь" понятие
"живого вещества", сейчас, мне кажется, прочно утвердившееся в науке. "Живое
вещество" есть совокупность живых организмов. Это не что иное, как научное,
эмпирическое обобщение всех известных и легко и точно наблюдаемых бесчисленных,
эмпирически бесспорных фактов.
Понятие "жизнь" всегда выходит за пределы понятия "живое вещество" в области
философии, фольклора, религии, художественного творчества. Это все отпало в
"живом веществе".
3. В гуще, в интенсивности и в сложности современной жизни человек практически
забывает, что он сам и все человечество, от которого он не может быть отделен,
неразрывно связаны с биосферой - с определенной частью планеты, на которой они
живут. Они - геологически закономерно связаны с ее материально-энергетической
структурой.
В общежитии обычно говорят о человеке как о свободно живущем и передвигающемся
на нашей планете индивидууме, который свободно строит свою историю. До сих пор
историки, вообще ученые гуманитарных наук, а в известной мере и биологи,
сознательно не считаются с законами природы биосферы - той земной оболочки, где
может только существовать жизнь. Стихийно человек от нее не отделим. И эта
неразрывность, только теперь начинает перед нами точно выясняться.
В действительности, ни один живой организм в свободном состоянии на Земле не
находится. Все эти организмы неразрывно и непрерывно связаны - прежде всего
питанием и дыханием - с окружающей их материально-энергетической средой. Вне ее
в природных условиях они существовать не могут.
Замечательный петербургский академик, всю свою жизнь отдавший России, Каспар
Вольф (1733-1794) в год Великой французской революции (1789) ярко выразил это в
книге, напечатанной по-немецки в Петербурге "Об особенной и действенной силе,
свойственной растительной и животной субстанциям".
1 2 3 4 5