– прорычал он сквозь грязь и плевки.
Эйриз полезла в углубление под камнем и вытащила обитую железом шкатулку. Ее руки так сильно дрожали, что она не могла вставить ключ в замок, ее лицо превратилось в маску неверия. Исмения стояла рядом, не предлагая помощь, бесстрастная, когда дочь наконец открыла сундучок.
– Здесь было золото на Солнцестояние. – Эйриз вопрошающе посмотрела на Джиррана. – Я видела его, мы все его видели. Куда оно делось? Что ты с ним сделал?
– Здесь было золото в Солнцестояние? – потребовала ответа Исмения. – Это было золото или обман, сотканный твоей сестрой? Где теперь твоя честность, Джирран?
– Ты, никчемный! – Кейсил отбросил от себя зятя, раскинув руки в жесте абсолютного презрения.
Джирран провел рукой по бороде.
– Есть более важные вещи…
– Не для меня. – Кейсил шагнул вперед. – Не для меня и не для моей крови. Один из нас мертв, и мы почтим его память. – Он остановился на пороге, нос к носу с Джирраном. – Ты не его крови. У тебя нет ребенка, который связал бы тебя с этим долом. Ты нарушил клятву, данную моей сестре. Ни ты и никто другой из твоей банды ублюдков не ступят внутрь этого рекина, пока тело моего брата лежит здесь. Ты понял меня? – грозно вопросил он.
Джирран выпятил подбородок.
– Ты не имеешь права не пускать меня сюда, к моей собственной жене! – надменно заявил он.
Кейсил поднял кулак, но снова его опустил. А когда Джирран самодовольно ухмыльнулся, Кейсил схватил его за ворот. Более низкорослый Джирран не мог тягаться с яростью и презрением шурина. Открыв дверь, Кейсил вышвырнул Джиррана на лестницу. Тот споткнулся и упал, но снова вскарабкался на ноги, весь красный от возмущения. Несколько свидетелей его падения обменялись любопытными взглядами и замечаниями. Джирран смахнул пыль со штанов, поправил воротник рубахи, но ничего не смог поделать со своим гневным румянцем и, повернувшись спиной к рекину, зашагал к сторожке у ворот фесса.
Кейсил посмотрел ему вслед, потом тихо закрыл огромную дверь. Прислонился к ней и со стоном закрыл глаза.
– Эйриз, дорогая моя, я не хотел это говорить.
Женщина все еще немо пялилась на пустой сундучок, когда-то вмещавший самые радужные ее надежды.
– Как он мог?
– Просто честолюбие и жадность в конце концов затмили его принципы, – покорно вздохнула Исмения. – Поставь его, моя дорогая.
Эйриз с тихим щелчком закрыла сундучок и осторожно поставила на камень.
– Я пойду к себе в комнату. – В голосе ее звенело хрупкое спокойствие. – Пожалуйста, не беспокойте меня до утра. – Она медленно начала подниматься по лестнице, двигаясь словно во сне.
Кейсил ударил кулаком по двери.
– Я даже не представлял себе, как эта ситуация могла бы стать еще хуже. Теперь я знаю, и это все тоже моя вина.
– Чем раньше все перестанут винить себя в смерти парня, тем скорее этот дол начнет исцеляться, – неожиданно сказал Фитиан. С кряхтеньем он толкнул каменную плиту на место, подняв клуб тонкого пепла, похожего на дымовую завесу. – Тейро был почти взрослым и знал, чего хочет. Он сделал свой выбор, он жил и умер согласно ему. Мы все делаем это, парень, таков порядок вещей. Ты выбираешь этот путь или тот, и лишь Мизаен знает, ступаешь ли ты на путь лавины. Два человека идут по замерзшему озеру, и Мизаен катит руны. Один замерзает насмерть, проваливаясь под лед, а другой ловит рыбу, и эта еда спасает ему жизнь. Тейро мог умереть в камнепаде и был бы точно так же мертв, точно так же молод.
Исмения кивнула в безмолвном согласии, ее глаза потемнели от памяти давних скорбей.
– Это совсем не одно и то же! – Кейсил упрямо покачал головой. – Это все дела Джиррана. Это он раздувает волнение красивыми словами и обещаниями. Это он идет войной на жителей низин!
– Не сам по себе, нет. – Исмения оторвалась от своих мыслей. – Выгляни за дверь и посмотри, сколько народу идет за ним.
Но Кейсил вместо этого направился к узкому окну справа от двери и выглянул во двор. Мужчины стояли кучками по трое и по пятеро и, уставясь на закрытую дверь, о чем-то шептались.
– Джирран не натравит их на нас, нет? – в отчаянии спросил Кейсил.
Исмения подошла к нему и встала на цыпочки, чтобы посмотреть наружу.
– Боюсь, этот глупец способен на что угодно, – мрачно изрекла она.
Они обернулись на внезапный шум, но это был всего лишь Фитиан, отпиравший свой личный сундук. Он вытащил бутылку и кубки и без слов предложил им выпить превосходного бледно-желтого спирта.
Кейсил положил руку на тяжелый засов.
– Где ключи, мама?
– Здесь. – Она загремела связкой, висевшей на цепочке у нее на талии. – Какая бы ни была от этого польза.
Кейсил перестал дышать, когда у ворот возникло движение и люди по всему двору стали оборачиваться. Джирран большими шагами шел вперед с высоко поднятой головой, уверенно размахивая руками. Он промаршировал к лестнице рекина и долгую минуту смотрел вверх, на закрытую дверь. Даже зная, что темнота внутри прячет его, Кейсил чувствовал себя так, будто этот мужчина смотрит прямо на него. Но вот Джирран круто повернулся, скребя гвоздями сапог по камню.
– Все мы знаем, что случилось, – начал свою речь Джирран. Он не кричал, а говорил со спокойной властностью, способной немедля пресечь всякие пересуды. – Этот рекин скорбит, – он поднял руку к глухому каменному лицу, – дол скорбит, как скорбят еще трижды три дола, когда Шелтий возвращают их мертвых сынов. Нам не привыкать к горю: Мизаен дал нам суровую землю, и Мэвелин беспощадна в своих испытаниях. Но это больше, чем судьба, которую мы принимаем как должное. Это не жизни, отданные в обмен на дары леса и гор. Эти жизни украдены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169