По мере того как вино разогревало глотки и развязывало языки, нарастал гул голосов. Вскоре шум стал оглушающим, подавил треньканье клавесина, сделал почти неслышными звуки скрипки.
Все разговоры вертелись вокруг революции и войны с Францией. У всех на устах было одно имя – Бонапарт. В нем они видели долгожданного спасителя, человека, способного испепелить венецианское правительство и дать барнаботти шанс стать у руля. Бонапарт был в Италии, на севере, и некоторые города целиком покорялись ему. Гости Фоски предсказывали, что и Венеция вскоре станет французской.
Фоска предчувствовала, что французское вторжение в Венецию осуществит то, чего не смог добиться Рафаэлло: сплотит все недовольные души в единое целое, спаянное общими желаниями и верой. Каждый из этих людей, взятый в отдельности, был трогателен и нелеп. Но собранные воедино, они представляли собой сильную угрозу правительству своих отцов. Фоска улыбалась – какая ирония судьбы: она принимает этих бунтовщиков в доме Алессандро Лоредана, главного защитника существующего положения.
Она танцевала с гостями, пока у нее не отказали ноги. Ей преподнесли стихи и песни, ибо умные слова и хорошо развитое воображение были единственными подарками, которые могли позволить себе обнищавшие посетители.
В полночь гости провозгласили тост в ее честь.
– Так выпьем же за донну Фоску, нашу королеву, за счастливейший день рождения! Желаем ей долгой жизни и большого счастья!
Она тоже подняла свой бокал.
– Всем вам, моим братьям, – провозгласила она, – моя глубочайшая благодарность. Выпьем за грядущие для нас всех лучшие времена!
Они приветствовали ее слова, пока не сорвали голоса, а потом потребовали еще вина, дабы промочить глотки. Оркестр заиграл веселый крестьянский танец «фурлану», и Фоску закружили пылкие партнеры.
Как только стало ясно, что за гостей собрала Фоска, управляющий делами Лоредана послал к нему гонца с сообщением о происходящем под крышей его дома. Но Лоредан пошел со своей любовницей в театр посмотреть новую комедию «Вероломная жена», а потом пригласил ее в ресторан на поздний ужин. Когда он в два часа ночи вернулся в свое «казино» и узнал о случившемся, он отправил любовницу домой и немедленно поехал во дворец.
О предстоявшем бале он знал, но предполагал, что Фоска увеселяет орду своих обычных друзей. Однако даже прежде, чем его гондола пристала у дома, он услышал эхом отдающееся веселье. Алессандро вышел из гондолы и первым делом заметил двоих мужчин, мочившихся в пруд в центре двора. В одном из них он узнал представителя барнаботти, недавно победившего на выборах в сенат.
Он подошел большими шагами к ним, когда они застегивали брюки.
– Что вы здесь делаете, Брунеллеши? – В тени деревьев укрылись одетые в ливреи гондольеры, готовые прийти Алессандро на помощь.
Мужчины у фонтана оглянулись вокруг. Более крупный из них ответил пьяным тоном:
– А, наш уважаемый хозяин! Посмотри, Анжело, сам комиссар снизошел до того, чтобы прийти и помочь своей жене отпраздновать ее день рождения!
– Очаровательная синьора, – вздохнул Анжело. – Святая!
– Вон отсюда. Вы оба, – резко сказал Алессандро. Потом обратился к своим слугам: – Покажите этим господам ворота. А если они начнут возражать, выкупайте их в пруду.
– Вы, Лоредан, так легко от нас не избавитесь! – воскликнул Брунеллеши через плечо, когда гондольеры потащили его и Анжело прочь. – Таких, как мы, тысячи. Мы подобны гидре, Лоредан. Отрежьте у нее одну голову, и на ее месте вырастет десяток других.
Приказав своим людям оставаться наготове, но не вмешиваться до его указания, Алессандро побежал вверх по лестнице в танцевальный зал. На первый взгляд все могло выглядеть очередным блестящим сборищем дворян в привычном для них окружении: шелка и кружева, поблескивающий хрусталь, веселый смех и оживленные беседы. Но при ближайшем рассмотрении элегантные образы теряли форму, лица приобретали гротескный вид, реальность оборачивалась отвратительной пародией на возникшую очаровательную иллюзию. Здесь собрались все венецианские оборванцы, транжиры и скандалисты, а в дополнение к ним – группка наипаршивейших шлюх. В центре красовалась Фоска.
Управляющий Алессандро быстро подошел к нему.
– Простите, ваше превосходительство, – прошептал он. – Сначала я не понял, никто из нас, даже Эмилия, не ожидали этого. Я хотел выгнать их прочь, но их было так много. К тому же мы бы поставили донну Фоску в затруднительное положение…
– Все в порядке. Я не виню вас, – сказал пораженный открывшейся перед ним картиной Алессандро.
Рядом появился Томассо Долфин.
– Мой дорогой шурин! Хочу от имени всех своих друзей поблагодарить вас за разрешение воспользоваться на этот вечер вашим домом. Мы проводим здесь политический митинг… Ха-ха!
– Да, я вижу, – бесстрастно сказал Алессандро. – И вероятно, именно Фоска председательствует на нем?
Томассо искренне расхохотался. Его лицо раскраснелось от выпивки и возбуждения.
– Синьор, все мужчины здесь ее чуть ли не боготворят. Так что будьте осторожны. Ваша жена вполне может стать в Венеции потенциальной политической силой. Даже помощнее, чем вы! Если бы только барнаботти оказались у ее ног, она смогла бы завтра же свергнуть правительство и назначить себя королевой!
Появление Лоредана заметили некоторые гости, и новость быстро облетела зал. Наступила тишина, и скоро громкий шум раздавался лишь из маленькой группы, окружавшей Фоску.
Алессандро обдумывал сложившуюся ситуацию. Он мог либо уйти от решения и ничего не предпринимать, подождать, пока вечер завершится сам собой, либо тотчас же положить конец приему и выставить этих негодяев из дворца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141