Мы играли с ними дважды, с интервалом в один день. Первый раз выиграли 7:4, второй – точно с таким же счетом проиграли.
Больше всего гордились и радовались местные мальчишки. Но и нам это дало нелишнюю встряску.
И еще через двадцать лет. Рассматриваю фотографии: Вычегда, Сольвычегодск, Благовещенский собор XVI века. А рядом открытый стадиончик, и мы сидим, смотрим футбол – мой фронтовой друг котлашанин Борислав Бурков, критик Ал. Михайлов, архангельский журналист Евгений Салтыков. Играют команды сплавных контор. Другой снимок: я стою за воротами, сразу за сеткой. Салтыков написал на обороте: «В сетях провинциального футбола».
11
Когда мы вспоминаем радио– и телевизионных комментаторов спорта, первый, кото хочется назвать, – Вадим Синявский.
Глубокой осенью сорок пятого года московское «Динамо», усиленное несколькими игроками из других команд, посетило Англию и породило сенсацию победами над британскими профессионалами. Через атмосферные разряды Европы летел в Россию рассказывающий об этом взволнованный, ликующий голос Синявского. Он прошел и над Венгрией, где я тогда еще служил.
Может быть, я слыхал его прежде,
Но забыл, и в другой уже срок,
В сорок пятом году в Будапеште
Я расслышал его говорок.
Еще небо дышало багрово,
И недавний посверкивал свет.
Золотыми ногами Боброва
Восхищался он, словно поэт.
Спустя три года в Литературном институте наш замечательный профессор, языковед Александр Александрович Реформатский приводил эти выделенные слова как пример очень удачного и естественного развития идиомы – золотые руки.
Голос Синявского звучал в наших домах и общежитиях, сопровождал нас в дороге. От него мы узнавали и о хоккейной победе на чемпионате мира в Стокгольме – в первый раз – и о футбольной победе на Олимпиаде в Мельбурне – тоже впервые. Причем эти репортажи помнятся почти так же, как виденное собственными глазами.
Комментаторы! Давно, когда у меня появился классный радиоприемник, жена, занимаясь какими-то домашними делами, включила его и случайно наткнулась на непонятную передачу на иностранном языке: один человек с необыкновенной быстротой, страстью и экспрессией, не смолкая ни на миг, но с множеством оттенков в голосе, о чем-то говорил или что-то проповедовал, а громадная толпа ревела, стонала и ахала. Вскоре жена поняла, что это футбольный репортаж, потом, что играют итальянские команды «Наполи» и «Рома». Весьма спокойно относящаяся к футболу, она не смогла, однако, выключить приемник. Вернувшись домой, я застал только конец, но вполне понял ее. Она была захвачена музыкой спорта.
Вспомнил сейчас по ассоциации: на миланских улицах продавались лакированные открытки «Тайная вечеря» Леонардо и рядом – карточки такого же формата, новые апостолы «Интера» и «Милана».
Радиокомментатор рассказывает нам о том, что он видит, стараясь охватить все или останавливаясь на подробностях, о которых он считает нужным поведать нам. Мы должны верить ему на слово, мы всецело в его власти. В телевидении, казалось бы, ему проще, но на деле гораздо сложней. Здесь мы имеем собственное мнение, мы видим сами, а иногда бываем наблюдательней, чем он. Хороший комментатор это понимает, плохой – нет.
Чудо первых спортивных телерепортажей на экранах крохотных К.ВН-49 с линзой, наполненной водой, или даже без линзы…
В чем была прелесть тогдашнего телерепортажа при всей его наивности, неумелости, промахах? Почему восприятие было эмоциональнее? Сейчас есть термин: прямой репортаж… «Мы ведем прямой репортаж о хоккейном матче»… Произносится это с некоторой гордостью. Еще бы. Ведь могут сказать и так: «Третий период хоккейного матча смотрите после информационной программы „Время“… Теперь в спортивном телевидении главенствует видеозапись. Тебе показывают событие, а ты уже знаешь не только общий результат, но и детали.
Раньше были только прямые передачи. Диктовала программа, сетка – в нее следовало втиснуться любой ценой. Я сам не раз участвовал в «поэтических вечерах» на телевидении. Дается, например, полчаса. Шесть участников. Один ведущий. Примерно по четыре минуты на человека. Но если первые превысят свою норму, последнему времени не остается. Теперь просто – настригут лоскутков, сократят. А тогда человек, выступая, видел себя на экране стоящего в студии монитора, хотя в эфире уже другая передача. Он звонит домой: «Ну, как я выглядел?» А ему отвечают: «Тебя не было. Где ты был?…»
В начале пятидесятых передачи с Шаболовки носили торжественно-волнующий характер. Объявлялась получасовая готовность. Десятиминутная. Пятиминутная. Наконец: «До выхода в эфир осталась одна минута!…» И почти следом голос режиссера, сверху, как с небес: «Выходим в эфир. Счастливого пути, друзья!…» И зажигался красный глазок на камере.
Спортивные соревнования еще долго передавались лишь в прямой трансляции. Летом 1966 года проводился мировой футбольный чемпионат в Англии, и транслировалось большинство матчей – по два в вечер. Даже по европейскому времени они заканчивались поздно, а у нас – двухчасовая разница – глубокой ночью. Мы смотрели их за городом, и у меня, как бывает в таких случаях, сдал телевизор. Пустил сосед, инвалид войны Виктор Михайлович Никольский – замечательный человек. Сейчас его уже нет на свете. И деда нашего тоже нет. Он, как и Никольский, садился смотреть, но вскоре не выдерживал, начинал клевать носом. Однажды он поднял голову и произнес в задумчивости: «Станга!»
Рядом со мной сидел мой приятель, конструктор вертолетов, живший в то лето по соседству. За стеною спала семья Никольских, было неловко, что мы мешаем, но нельзя же было отказаться от этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19