Где там, говоришь, деревня-то? Вниз по реке?
— Пахиткин погост, — кивнул Гриша. — Верст с десяток. Кабы эти шпыни ране не добрались, хоть его и не видно с реки, погост-то. Доберутся — спалят. Ну, пошли, что ли? Ой…
Схватившись за грудь, Гришаня глухо застонал и привалился к попавшейся на пути березе. Вчерашние пытки не прошли даром — кожа на груди парня покраснела, а кое-где пошла волдырями.
— Вот только сейчас и почуял, — слабо улыбнулся Гриша. — Ты не думай, я враз оклемаюсь. А на погосте — медвежьим жиром…
— В медпункт бы тебя! — хмыкнул Олег Иваныч. — «Медвежьим жиром»…
Пахиткин погост действительно был не так уж и виден с реки. Только если хорошо присмотреться, виднелась меж сосновыми кронами крыша из серебристой дранки. К небольшим мосткам на левом берегу реки вела чуть заметная тропка. У мостков покачивалась лодка-долбленка, а чуть позади, в заводи, виднелись поплавки сетей. Судя по всему — бандиты Тимохи Рыси явно проплыли мимо.
Олег Иваныч с Гришаней поднялись вверх по тропинке и, выйдя на залитую солнцем опушку, оказались прямо перед оградой из толстых бревен. Раскачивающиеся на ветру ворота были призывно распахнуты. Две избы, соединенные сенями, все под одной крышей, перпендикулярно к сеням пристроены хозяйственные постройки: хлев, овин, рига. В хлеву мычали коровы.
Олег Иваныч открыл дверь и оказался в темных сенях, настолько темных, что еле смог найти ручку другой двери, ведущей в жилую избу.
Лавки, длинный стол вдоль стены, высокая печь с небольшой печуркой. В печурку вмазан котел. В котле — еще теплое варево. Закопченные стены и потолок — печь явно топилась по-черному. Прялка в углу, тканые половики, деревянная посуда. Такое впечатление, что хозяева только что куда-то ушли, отлучились на минуту.
— Ну вот, — осмотревшись, громко сказал Гришаня, — здесь мы и отдохнем, подождем хозяев… А не поспать ли пока?
Гришаня улегся на лавку и потянул за собой Олега.
— Кажется, мы попались, — тихо прошептал он. — На нас нападут прямо сейчас, может, только чуть-чуть позже. — Отрок снова повысил голос: — Ах, как славно выспаться!
— Да, пожалуй, — так же громко согласился Олег Иваныч и тихо поинтересовался, с чего это Гришаня решил, что здесь их ожидает засада.
— Да со всего, кормилец! — возбужденно зашептал отрок. — Собак не слыхать, скотина с утра не кормлена — вон, как мычит, — а варево до сих пор в печке… А тишина? Ты слышишь? Такой тиши тут и быть не может. Хозяева, скорее всего, убиты. Жаль, один нож у нас… Эх, боярин, что ж ты без оружья-то?
— Сам не знаю, — усмехнулся Олег Иваныч. — Обычно без базуки из дому не вылажу, а тут вот, бес попутал. Может, выйдем наружу?
— Уже не выйдем! Слышишь?
Олег Иваныч явственно услышал чьи-то крадущиеся шаги снаружи, у двери, и пожалел, что не подсчитал точное количество бандитов — было б ясно, на что рассчитывать. А не подсчитал, потому как и предположить не мог, что еще раз с ними встретится, тем более при таких условиях. Как назло, и телефона-то в доме нет…
— Ровно полтора десятка, считая самого Тимоху, — отозвался Гриша. — Однако надо выбираться, кормилец.
Надо выбираться… Окна? Что за черт! Олег только сейчас обратил внимание на то, что окон, нормальных, с рамами и стеклами, окон, в доме не было. Были маленькие закопченные дыры, закрывающиеся узкими досками. Олег Иваныч на цыпочках подошел к дальнему окну, осторожно отодвинул доску. Н-да… Только кошка и пролезет. Ну, может, еще и собака, если хорошо постарается.
Черт! Гришаня!
Гришаня уже сбросил рубаху и выглянул наружу. Да, хорошо ему вчера досталось… Окно выходило на задний двор и, судя по довольной роже оглянувшегося Гришки, на заднем дворе никого не было.
— Не думай, Олег Иваныч, я тя не брошу, — успокоил Гришаня, поцеловал висевший на груди серебристый крестик, размашисто перекрестился и с помощью Олега с трудом протиснулся наружу…
— Держи-ко, боярин! — заглянув в избу, он протянул Олегу нож. — Я уж тут чем-нибудь разживусь…
Входная дверь распахнулась от резкого удара ноги. На пороге возникли ушкуйники во главе с козлобородым Митрей. Их было трое, включая самого Митрю, все в кольчугах и с мечами. Увидев Олега, Митря опасливо попятился.
— Вяжи яво, робяты!
«Робяты», усмехнувшись, вложили мечи в ножны и молча, с этакой наигранной ленцой, направились к Олегу Иванычу. Усмехались они зря.
Схватив ухват, Олег с ходу вырубил одного. Остальные выхватили мечи. Поздновато спохватились, парни! Ухват хоть и не шпага, но и вы фехтовальщики никакие! Ан гард? Эт ву прэ? Готовы к бою?
Видно — не очень.
Оставшиеся на ногах бандиты несколько обескураженно ретировалась в сени и принялась совещаться…
Получив передышку, Олег Иваныч усмехнулся и быстренько связал валявшегося под столом ушкуйника его же разноцветным поясом. Однако эти психи весьма буйны. Что ж, придется поучить их уму-разуму, раз поблизости нет санитаров!
Два меча и нож! Неплохо, хотя лучше б один ПМ.
— Слышь, шпынь, а где дружок-то твой? — тряся козлиной бородкой, заглянул в горницу бомж Митря.
Ничего не говоря, Олег Иваныч схватил с полки глиняную крынку со сметаной и запустил ее в ненавистную рожу. Жаль, не попал! Однако Митря в испуге убрался. Правда, вскоре заглянул снова.
— Не серчай, батюшка, — льстиво проговорил он, — ты ведь-то нам и не нужон! Иди себе куда шел, а?
Олег Иваныч схватил с полки другую крынку. Не очень-то он доверял всем этим сумасшедшим. Хотя, наверное, на переговоры пойти стоило. Потянуть время.
— Эй, крэйзи пипл! Подь сюда!
В приоткрывшейся двери вновь возникла физиономия Митри.
— Ты не меня ль зовешь, батюшка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18