— Что такое?
— Что случилось?
— Ее там нет?
Прат поднял руку, останавливая шум:
— Тихо. Она там. Я слышал ее голос. Она занята, надо подождать.
В ответ охнул общий многоголосый вопль досады и разочарования.
Как только все снова приутихло, все услышали тоненький, но довольно зычный голос Оффи. Она воскликнула:
— Эй!.. — дернула за ухо одну девочку. — Ну-ка! — ткнула в бок другую. — Эй, ты! — дала легкий подзатыльник третьей. Обратив на себя таким образом общее внимание, она пальцем указала прямо на Прекрасную Даму и с невыразимым изумлением без конца повторяла: — А я ее узнала!.. А вы? Откуда я могу ее узнать? Ну, откуда же я вас узнала? А, откуда?
Несмотря на то, что Оффи все еще держала палец, точно ствол пистолета, нацеленным прямо в лицо Прекрасной Дамы, несмотря на некоторую грубоватую прямолинейность и бесцеремонность вопросов, в них почему-то не было ничего обидного.
Задиристая, веснушчатая, одетая, как растрепанный мальчишка, Оффи, так лихо отличавшаяся в дурацких состязаниях по шнырянию на ракетках среди старых фабричных труб, была неузнаваема.
Она твердила на все лады без остановки: «Я вас узнала! Я вас узнала?», то недоверчиво прищурясь, то внимательно настораживаясь. Все ее маленькое веснушчатое лицо то попеременно вспыхивало от восторга, то гасло от разочарования, как будто перед ней в темноте чиркали и гасили быстро догоравшие спички. Наконец, точно последняя спичка так и не погасла, Оффи просияла:
— Нет, точно, конечно же, это вы и были! Лали нам вас показывала!
— Ты хочешь сказать, Лали что-нибудь про меня вам рассказывала?..
— Нет! — задиристо оборвала Оффи. — Я всегда прямо так и говорю, что хочу сказать. Лали однажды нам всю эту историю показала. И теперь-то я вас узнала. Как сейчас вижу! Вы были в такой широкой шляпе с длинным пером, и все принимали вас за мальчика, никто не мог догадаться, что вы девочка, только страшно смелая и находчивая, и из-за этого так все там запуталось до чертиков: кто на ком хочет жениться и кто с кем будет драться на дуэли, и вы до того здорово добились в конце концов своего, что я мечтала стать хоть немножко вроде вас… Ага! Моя мама тоже откуда-то знала всю эту историю. Только рассказывала не очень-то интересно… Пока нам Лали не рассказала, тогда-то мы все и поняли. Верно!
— Ну да, ну да! — энергично закивали подружки Оффи.
— Знаю, что да, заткнитесь, дайте я доскажу… Смешно, конечно, об этом объявлять, да уж все равно. Моя мама, знаете, ух как вас любила, только она умерла и не успела мне много рассказать. Она говорила, что вы были очень красивая… ну да, как тот… девочка-мальчик в шляпе с пером. И что вы ужасно хорошо умели показывать… или представлять, ну, будто прямо почти как Лали. Хотите, я вам скажу, почему она меня так назвала: Оффи? Из-за вас! Честное слово. Она мне сама говорила!.. Что скажете? Вы были когда-нибудь Оффи?
— Вероятно, твоя мама видела меня в каком-нибудь старом фильме.
— Отчего же я Оффи?
— Может быть, Офелия?
— В точку! Значит, это вы и были. Вот здорово! Значит, вы были и эта… Офелия тоже?.. Мама рассказывала… Ой, как мне это жалко, что… вам теперь… больше лет!
— Напрасно ты стесняешься сказать, что я старая, Оффи, в этом нет решительно ничего для меня обидного.
— Да как же не обидно? Мама говорила, что эти, как их, ну, которые пишут все в рифму, поэты, в стихах вас называли «Прекрасная Дама», разве не обидно — ведь вас не могут уже увидеть, какая вы были тогда. Уже никто не напишет про вас больше!
— Зачем? — улыбнулась старая Прекрасная Дама. — Ведь они уже написали! Достаточно только самой знать, сделала ли ты в жизни хоть что-нибудь хорошее или ничего. Вот и все.
— Вы так думаете? — вдумчиво спросила Оффи. Чемпион оглядел девочку и как-то нехотя, снисходительно пояснил:
— Понимаешь ли, спортсмена ценят только по взлету его высшего достижения. И вот оно уже остается за ним навсегда. На всю его жизнь… Может, про спорт это тут некстати?..
— Ничего, ничего, совсем не так плохо сказано. — Непомник подошел и тихонько потянул Оффи за рукав. — Вот мой совет, девочка! По секрету: никогда не надо пытаться мерить музыку на метры или живопись на килограммы. Ничего не получится. Также нелепо задавать вопрос, сколько лет тому, кто написал «Гамлета» или — сколько лет той, которая некогда была и действительно стала Офелией. Им нет лет. Они не могут состариться так же, как девочке Джульетте вечно будет пятнадцать, и вечно жизнь ее будет в весеннем цвету. Вечно! Во всяком случае, до тех пор, пока люди останутся людьми!
— Так давайте и останемся людьми! — Прекрасная Дама, смеясь, с влажными глазами протянула Непомнику руку.
Глава 25
ИСТОРИЯ НЕПОМНИКА
— А почему у него такая чудная фамилия? Таких даже не бывает.
Непомник обернулся. Фрукти пытливо на него смотрел.
— О-о, конечно, у меня, по всей вероятности, была какая-то другая фамилия. Но к счастью, я ее совершенно не помню. А эта? Да ведь меня называют так только мои близкие друзья.
— Я бы могла рассказать, откуда взялась такая фамилия! — посмеиваясь, искоса глядя на Непомника, мягко проговорила Дама.
— Ой-ой-ой!.. До чего я этого не люблю… У меня полон дом некормленного народа, надо пойти поскорей их покормить… и вообще поболтать с ними, очень уж они волнуются… — договаривая на ходу, он бочком, бочком все пятился и затем, юркнув за дверь, вовсе исчез.
— До чего он не выносит вспоминать то, чего он не помнит! — восхищенно объявил Розовый Нос.
— Вы заметили, ребята, какой у него смуглый цвет лица?.. — кивнул на дверь, захлопнувшуюся за Непомником, Чемпион. — Прямо-таки совсем темный, верно? Вот она вам все объяснит!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55