Проблема была не в нем, а в Беренгарии. Она действительно натура очень мечтательная, и, похоже, что она даже не верила в то, что Ричард может заболеть, как любой простой человек. Что станет с ней, когда ее мечта разобьется? Джоанна любила Беренгарию, но еще больше она любила своего брата. Она пожала плечами.– Думаю, ты права. Будет лучше для них обоих, если они просто останутся любовниками. Я не буду больше настаивать на том, чтобы она пошла к Ричарду.В течение следующих двух недель этот вопрос больше не обсуждался. Но через несколько дней после того, как заболел Ричард, стало известно, что болен и Филипп Французский. Что бы ни говорили лекари, состояние Ричарда уже нельзя было скрыть. По лагерю поползли слухи о близкой смерти Ричарда, и Беренгария засыпала всех вопросами. Саймон сам пришел заверить ее, что слухи преувеличены и что, хотя Ричард и болен, он требует, чтобы его выносили на носилках посмотреть, как продвигается строительство машин для штурма.– Не позволяйте ему этого! – воскликнула Беренгария.Саймон хотел, было что-то возразить, но передумал.– Я передам ему Ваши слова, мадам, что Вы запретили ему делать это.– Я? Запретила моему господину?– Да, – согласился Саймон.– Ради сохранения его здоровья, жена может запрещать своему мужу. И увидите, он Вам подчинится.Было ли это подчинением приказу Беренгарии, или вызвано слабостью, но Ричард действительно не покидал постели еще два дня. Но потом его уже было нельзя удержать ничем. Он был еще слишком слаб, чтобы ехать верхом, поэтому он приказал приносить его на носилках каждый день к стенам Акра. Там он критически осматривал стены крепости и руководил возведением штурмовых сооружений. К концу июня Филипп оправился от болезни и стал торопить Ричарда со штурмом. Но Ричард считал, что еще не пришло время. Филипп ответил, что Ричард тянет со штурмом потому, что сам не в состоянии возглавить его. Он сказал это между прочим, как бы восхваляя смелость Ричарда, но в его словах был скрытый смысл.Второго июля Филипп сам начал штурм Акра. Первая попытка была безуспешной. На следующий день они снова попытались атаковать, но их атака была отбита. Затем к Филиппу прибыла делегация из города, которая предложила сдать его при условии, что всем жителям и воинам будет предоставлена возможность эвакуироваться с вооружением и имуществом. И Ричард, и Филипп единодушно отвергли это предложение. Тем временем Ричард, который еще не совсем окреп для того, чтобы ходить или ездить верхом, лично убил сарацина, который хвастливо надел доспехи Маршала Франции, убитого во время второй атаки.Еще одно предложение о сдаче города при условии, что будут отпущены все жители, было отклонено. Стены города были разрушены, башни развалены. Было ясно, что христиане ждут только полного выздоровления своего полководца, чтобы, как голодные волки, наброситься на свои, теперь уже беспомощные, жертвы. Гарнизон Акра слал отчаянные послания Саладину и, наконец, он согласился на сдачу города. Были выдвинуты новые условия. Если жителям города позволят мирно уйти, взяв с собой только одежду, они отдадут священные реликвии и двести пленников-христиан.Ричард ответил:– Неужели Вы думаете, что у меня не хватит власти силой взять то, что Вы предлагаете мне, как одолжение?После болезни он выглядел немного странно: молодая кожа на его лице была ярко-розового оттенка, а рыжевато-золотистые волосы напоминали пушок на голове у младенца. Тем не менее, глаза его светились здоровым блеском, а в каждом движении чувствовалась возвращающаяся к нему сила. Осажденные знали, что через день-два, самое позднее, через неделю король Англии приведет в исполнение свою угрозу. Последовали новые предложения: вернуть двадцать пять тысяч пленных христиан, священные реликвии и двести тысяч динаров.Ричард мог бы снова отказаться, но он получил известие о том, что Саладин разрушает все кругом и уже стер с лица земли город Хайфу. Так как Ричард получал все необходимое с Кипра, опустошение окрестных земель его мало беспокоило. Другое дело – разрушение городов. Они еще могут служить в качестве крепостей после поражения Саладина. Поэтому Ричард согласился с этими предложениями, но при условии, что знатные горожане и офицеры гарнизона с их семьями останутся в заложниках до тех пор, пока Саладин не выполнит все пункты соглашения.12 июля 1191 года город Акр вернулся в руки христиан после многих шумных сражений и битв. Большой удачей было то, что дома и дворцы не были разрушены и, кроме того, в них осталась вся мебель. Ричард вместе с дамами сразу же переехал во дворец, а Филипп расположился в не менее роскошной резиденции ордена Тамплиеров.К сожалению, условия сдачи и раздела города были единственным, в чем Филипп и Ричард были единодушны. Во всем остальном они придерживались совершенно противоположных точек зрения. Камнем преткновения стал вопрос о том, кто будет королем Иерусалима – Гюи де Лузиньян или Конрад Монферрат.– Всякий раз, когда я слышу эти имена, – говорил Саймон Элинор, когда они прогуливались во внутреннем дворцовом садике, – мне хочется биться головой о стенку. Ни один из них не достоин даже корзины навоза.– Понимаю, – со вздохом отвечала Элинор, так как она уже слышала не только от Саймона сетования по этому поводу.– Конрад сопьется, а Гюи лопнет от гордости.– Скорее бы они договорились. Филипп с каждым днем мрачнее тучи. Если он не добьется своего, он уедет домой.– Хорошо бы, коли так. А вот Ричард мрачнеет всякий раз, когда приходит к моей госпоже. А она, бедняжка, никак не может понять, что, позволь она ему выплеснуть все, что накопилось у него на душе, всю его злость, ему бы стало лучше и он бы еще сильнее любил ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151