Выше холодящих душу страхов от своей неспособности приноровиться к стандартам Иэна были радости повседневной жизни с ним.
Вместо того чтобы сесть за вышивание, за которым к ней могли бы вернуться ее страхи и жалость к себе, она отослала Адама заняться уроками, которые он пропустил. На его протест, что для мужчины учиться писать и читать — лишь пустая трата времени, она ответила, что Иэн пишет и читает превосходно.
— Ты знаешь, он не стал бы отвечать на письмо, написанное писарем, — предложила Элинор, — но если напишешь ему своей рукой и спросишь, когда ты будешь готов для верховой езды, уверена, что он ответит тебе. Я отправлю с твоим письмом гонца.
Отправить его личное письмо с гонцом!
— Какой печатью мне воспользоваться? — спросил мальчик с искрой энтузиазма.
— Твоего отца, конечно, — важно ответила Элинор. — Теперь она твоя. Ты найдешь ее рядом с моей в маленькой коричневой шкатулке на письменном столе в комнате, где я веду бухгалтерию. Когда ты закончишь письмо, я дам тебе ключик от этой шкатулки, а отец Френсис покажет, как пользоваться этой печатью.
— А ты прочитаешь мое письмо?
— Только если ты покажешь мне его и захочешь, чтобы я прочла. Это невежливо, даже бесчестно, читать чужие письма без разрешения.
Адам повернулся и направился к двери, но тут же вернулся.
— Ты… ты не обидишься, если я не покажу тебе его? — спросил он нерешительно.
— Конечно, нет, радость моя, — сказала Элинор, склонившись над ним и поцеловав. Какой он все-таки хороший, добрый мальчик, несмотря на все его озорство. — Я знаю, что мужчинам есть что сказать друг другу, о чем женщинам знать не нужно.
«Иэн опять помог мне», — подумала Элинор, наблюдая, как Адам прошел через зал в том направлении, где вероятнее всего было найти отца Френсиса. Его имя стало талисманом. Все сразу становилось легко с его помощью, даже уговорить Адама заняться уроками. «Да, и если я ничего не предприму, его имя в глазах короля будет таким же черным, как и мое». Элинор подозвала слугу и приказала немедленно привести к ней старшего егеря.
Тот постарел уже на двадцать лет с тех пор, как Элинор в последний раз ставила перед ним задачу, выходящую за рамки его обычных обязанностей, но не сильно изменился. Просто волосы из светло-русых превратились в белые. От природы белая кожа давно уже обветрилась, задубела и казалась почти непробиваемой корой. Возможно, на лице его появилось больше шрамов и морщин, но это было трудно утверждать наверняка. Главное, что в его чистых ясно-голубых глазах светился все тот же ум.
— Господин завтра собирается охотиться, госпожа? — радостно спросил он, поигрывая луком. — Давненько мои люди сидят без дела.
— Пока что ок охотится за двуногими, егерь, но для ваших людей у меня есть работа, хотя и не связанная с охотой. Слушайте внимательно. Где-то в будущем месяце сюда прибудет гонец. Этот гонец не должен добраться до Роузлинда. Но и убивать его нельзя. Кроме того, он не должен догадаться, что именно мои люди задержат его. Когда его поймаете, его нужно будет бросить где-нибудь в лесу, словно вы просто разбойники.
— Как мы узнаем этого человека, госпожа?
— Этого я сказать не могу. Это означает, что вам придется задерживать всех гонцов, прибывающих в Роузлинд.
— Один уже прибыл сегодня утром.
— Да, он как раз и привез известие, что скоро нам нужно ждать следующего гонца — того самого, которого вы должны остановить. Любой человек, спешащий в Роузлинд, должен быть задержан и раздет. Одежду и все найденные вещи будете доставлять мне, а я скажу вам, что с ним делать дальше. Следите внимательно. Это для меня и вашего нового господина очень важно. Если он доберется сюда, то возможна война или смена хозяев в Роузлинде.
— Будьте спокойны, госпожа. Даже червяк не проползет без нашего ведома.
— Ваши люди будут вознаграждены за усердие, все до одного, и специальная премия достанется тому, кто поймает гонца. Помните, его нужно задержать, но не причинять вреда.
— Я понял, госпожа.
Итак, посуху никто не пройдет. Теперь нужно заблокировать путь по морю. Это будет гораздо сложнее. Если гонец прибудет на торговом судне, она могла лишь договориться, чтобы его убили, как только он сойдет на берег. Если он пересечет пролив в специально нанятой небольшой рыбацкой лодке, его могли бы взять ее рыбаки.
Элинор выглянула в амбразуру окна. Ночь должна быть достаточно светлой, решила она. Тогда она послала слугу в конюшню передать, чтобы ей седлали лошадь, и поднять всех солдат, остававшихся в замке, пока она будет переодеваться для верховой езды. Одевшись, Элинор сошла вниз. Ее уже поджидал Седрик из Саутфорда. Старик озабоченно хмурил лоб.
— Госпожа, для вас нет надлежащей охраны. Лорд Иэн забрал всех, кроме десятка таких же развалин, как и я.
На лице его читался страх. Неужели госпожа была не в курсе действий лорда Иэна? Бьорн был с господином, и никто не сомневался, что разрешение госпожи было получено. Если это не так, полетят головы.
— Да, я знаю, — спокойно ответила Элинор, отводя тревогу своего оруженосца. — Если вы можете предоставить мне пятерых воинов, годных к верховой езде, этого будет достаточно. Я собираюсь проехаться всего лишь в город и в рыбацкие деревушки на берегу. Это будет довольно безопасная поездка.
Да, это должно быть безопасно. Седрик в любом случае не стал бы спорить с Элинор, но он чувствовал то же самое. Тем не менее он выбрал наиболее умелых воинов из тех, что оставались в замке, и проследил, чтобы они были хорошо вооружены.
На коротком пути в город никаких неожиданностей не случилось. Элинор спешилась у дома начальника гавани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163