– И вы приедете?
– Всей семьей, – заверил герцог. – И даже ключницу прихватим.
– Похвально, – вздохнул Талиессин. – Ну так что, выходит, что слухи о вашей супруге правдивы?
– Фейнне в состоянии открыть дверь в другой мир, – повторил Элизахар. – Для нее это большое потрясение, потому что она всегда остается на пороге. Если она войдет туда вслед за остальными, ворота закроются, и неизвестно, какими путями придется выбираться назад. Возможно, по старой дороге, которую проложил король Гион, по лабиринту и туманам Междумирья, где полным-полно чудовищ и призраков. Видите ли, ваша милость, там, в мире Эльсион Лакар, у Фейнне появляется зрение. Огромное искушение остаться там навсегда.
– Вы боитесь, что когда-нибудь она так и поступит? – безжалостно спросил Талиессин.
Элизахар покачал головой:
– Нет, потому что мы связаны эльфийским браком. Мы живем душа в душу, наслаждаемся жизнью, убиваем без сожалений и когда-нибудь умрем вместе. Такое благословение дал нам король Гион, а его слова сбываются буквально.
– Понятно, – буркнул Талиессин.
Он до сих пор не соединился с Уидой подобной клятвой и вдруг почувствовал себя обделенным. Как будто этому человеку, Элизахару, дозволено владеть сокровищем, а ему, Талиессину, – нет. Ощущение собственной ущербности преследовало его с детства. Знакомое, отвратительное. Внезапно он принял решение: на следующем же празднике он попросит правящую королеву благословить союз ее родителей.
Эта мысль принесла ему покой, и он даже улыбнулся.
– Мои дети были здоровы?
– Да, только сильно встревожены. Полагаю, сейчас они уже добрались до замка Ларра и находятся в полной безопасности.
– Особенно после того, как госпожа Фейнне открыла им ворота в эльфийский мир, – добавил Талиессин.
Элизахар пожал плечами.
– Они знают о проклятии сумерек гораздо больше, чем вы или я, потому что они сами и есть проклятие сумерек. Его логическое завершение.
– А исток? – спросил Талиессин.
– Полагаю, вы догадываетесь, – отозвался Элизахар. – Исток этого проклятия – король Гион. Начало и конец должны соединиться. – И, увидев, как застыло лицо регента, Элизахар наклонился вперед и быстро взял его за руку. – Вам следует научиться доверять своим детям, государь. Они уже выросли и в состоянии отвечать за собственные поступки. Они мудры и добры. Добрее и мудрее нас с вами. И у них хорошие спутники.
– Даже тот, рыжий? – криво улыбнулся Талиессин.
– Да, – ответил Элизахар. – Верьте мне. И верьте им. И… – Он снова широко зевнул и смущенно извинился. – И давайте будем наконец спать. Проклятие, я становлюсь старым!

* * *
Элизахар безмятежно проспал всю ночь и пробудился с первыми лучами солнца. Он торопился домой, к Фейнне. Регент еще не проснулся, когда Элизахар уже спешно застегивал пояс с мечом. Он бросил на Талиессина прощальный взгляд, улыбнулся спящему, как будто тот мог его видеть, – и Талиессин, не поднимая век, отозвался сонной улыбкой. Должно быть, увидел происходящее во сне, решил Элизахар.
Он вышел из палатки. Солнце недавно поднялось, и его юные лучи озаряли угли, оставшиеся от деревни, вытоптанное поле, грязные пятна там, где лежали тела погибших.
Землевладелец, которого весть о разорении застала в каком-то из соседних городков, уже прискакал и теперь с потерянным видом бродил по полю, то и дело трогая сломанные колосья. Завидев Элизахара, бедняга бросился к нему, но герцог остановил его движением руки:
– Регент еще отдыхает, не тревожьте его. Подождите, пока он проснется, обратитесь к нему с просьбой, и он все устроит.
– Мои люди, мой урожай, – причитал землевладелец. – Вы видели, что они сделали?
Элизахар схватил его за рубаху на груди, скрутил.
– Регент – Эльсион Лакар, милосердие присуще ему больше, чем справедливость. Проклятие, он – самый добрый государь на свете! Обратитесь к нему с просьбой… а меня оставьте в покое.
Элизахару подвели коня. Он уселся в седло и пустился прочь легкой рысью. Землевладелец с полуоткрытым ртом уставился ему в спину.
Элизахар приблизился к своему трубачу. Медленно и гнусаво пропела труба герцога Ларра, и те из солдат, кому было приказано возвращаться с герцогом в замок – их известили об этом накануне, – приблизились к своему командиру.
– Едем налегке, – распорядился Элизахар. – Телеги и лошади остаются Талиессину.
– А что мы будем есть, Элизахар? – спросил один из старых солдат.
Герцог Ларра повернул к нему голову и чуть усмехнулся.
– Нас всего пятнадцать, – сказал он. – По пути мы встретим шахтерские поселки. За деньги еда для нас найдется. А самое смешное… – Он помолчал, прежде чем широко улыбнуться и закончить: – Самое смешное теперь заключается в том, что герцог Вейенто – это я.
Кругом захохотали, принялись стучать рукоятями мечей в разбитые щиты. К Элизахару потянулись руки – каждый норовил дружески хлопнуть его по плечу, коснуться локтя или колена.
– Ну ладно, – сказал он, хмурясь с деланной суровостью. – У нас мало времени. Талиессин разберется со всем, что мы здесь наворотили. Уносим ноги, ребята, пока нас не заставили выгребать навоз!
И отряд с криками помчался прочь по полю, оставляя за спиной пожарище и трупы. Несколько солдат уже копали большую яму для общей могилы. Они проводили проезжающих мимо угрюмыми взглядами, но ничего не сказали.

* * *
Все произошло в точности так, как предсказывал Элизахар: в первый же вечер, когда отряд вошел в герцогство Вейенто, их приняли в одном из шахтерских поселков. Люди хотели знать обо всем, что произошло в Королевстве, и Элизахар охотно ответил на все их вопросы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173