демократии и плюрализму, материализму и толерантности. Перл напоминает читателям, насколько поверхностно такое объяснение. Что они там думают о нас и за что нас ненавидят, – это все вторично. Первично то, что имеет место в их собственной среде. Вот как он это описывает:
«Возьмите обширные пространства земной поверхности, населенные народами, которые помнят о своем великом прошлом. Обеспечьте их на уровне, достаточном, чтобы иметь спутниковое телевидение и доступ к интернету, чтобы они могли видеть, как живут люди на противоположном берегу Средиземного моря или Атлантического океана.
Затем обреките их на жизнь в удушливых, нищих, грязных городах под управлением ленивых и коррумпированных чиновников. Опутайте их правилами и постановлениями до такой степени, чтобы никто не мог прожить, не платя мзду бесчестным чиновникам. Подчините их местным элитам, сказочно разбогатевшим насомнительных махинациях с нефтяными ресурсами, которые теоретически принадлежат всем гражданам…
Откажите им в возможности иметь хоть какой-нибудь форум – парламент или хотя бы городской совет, где бы они могли свободно обсуждать свои беды. Убейте, бросьте в тюрьму, подкупите или выдавите за границу любого политика, деятеля искусств, интеллектуала, способного сформулировать современную альтернативу бюрократической тирании…
Обеспечьте условия, в которых сознание молодого поколения доверено формировать клерикалам, чье собственное сознание не содержит ничего, кроме средневековой схоластики, сдобренной националистическим комплексом неполноценности.
Соедините все это – и чего же еще ждать, кроме ярости масс?»
Не слабо, а? Итак, фундаментальным принципом предложенной Перлом стратегии является не война с терроризмом, а война с условиями, порождающими терроризм. Практически это означает замену всех закрытых, авторитарных режимов открытыми и демократическими.
Комментируя книгу Фрума и Перла, Томас Пауэре, обозреватель «Нью-Йорк ревью», с печальным скепсисом цитирует слова Джейка Барнса из «Фиесты» Хемингуэя: «Так думать очень красиво, не правда ли?» На самом деле даже огромные успехи в Афганистане и Ираке – это лишь самое начало борьбы. Хватит ли у свободного мира сил и решимости довести ее до конца? Кто знает. Одно ясно: если не хватит, то красивое будущее никого на планете не ждет.
Все это было бы замечательно, если бы демократия, предлагаемая США как спасение от всех бед, в самих Соединенных Штатах не страдала всеми возможными болезнями – от детских до венерических. Хиппи, несмотря на свой инфантилизм, являлись движением молодежного протеста, возникшим на рубеже 1960-х годов в США и других странах, и были как раз-таки реакцией на основные болезни демократии по-американски:
– на современный бюрократизм и тоталитаризм;
– на стремление поставить все сферы жизни индивидуума под бюрократический контроль;
– на противоречие между демократической идеологией и тоталитарной практикой;
– на все растущее обезличивание бюрократической структуры, которая теперь вообще стремится превратиться в безликий гос-интернет. Я тут давеча пытался зарегистрировать в США наш Trade Mark. Думаете, удалось? Ха-ха-ха… 300 долларов взяли, заморочили голову и так ничего и не зарегистрировали.
Вокруг Америки образуются новые миры. Западная Европа изолирует себя от Америки. Появятся новые гетто, новые секты, новые касты – закрытые сообщества. Вот была эта всеобщая мечта об едином мире: падение Берлинской стены и прочее. Сейчас, я думаю, мир весьма далек от единства. И не только между странами, но и внутри стран. Возьмем Соединенные Штаты: здесь существуют различные замкнутые круги, где люди должны жениться внутри своего круга. И не только богатые. Например, есть богатые, а есть профессора, так называемые работники умственного труда. Они просто не смешиваются с обычными людьми. Я не знаю ни одного профессора, кто дружит с обычным человеком с улицы. Все больше и больше их тянет жить отдельно. Гетто для обеспеченных. Улицы, куда не войдешь из-за полицейского кордона. В этом смысле общество все больше и больше разделяется.
Свержение Саддама Хусейна вслед за разгромом талибов в Афганистане – этапы осуществления жесткого и четкого плана беспощадной борьбы с врагами американской свободы и демократии. По мнению Томаса Пауэрса, никогда еще в истории Соединенных Штатов, а может быть, и вообще в истории внешняя политика не преследовала свои задачи с такой последовательностью и решимостью.
Но проблема Америки и ее политики в том, что американцы не владеют искусством политики вообще. Дело в том, что политика – это точно такая же наука или ремесло, как поварское дело… Политик – это профессия, как плотник или мясник. Если повар начнет нарушать элементарные правила своей профессии и будет добавлять всем в порцию бефстроганов по щепотке цианистого калия, то это будет очевидным проявлением его злонамеренного непрофессионализма. Если плотник начнет приделывать ножки к шкафу сверху, а не снизу, – его могут госпитализировать с интересным диагнозом.
Правила политики существуют тысячелетия, и эти правила не изменились! Все, сказанное Конфуцием, Платоном, Аристотелем, Маккиавелли, наконец, верно и сейчас.
Да, политика имеет свои жестокие подробности, но и работа мясника тоже имеет свои… От этого политика не перестает быть просто профессией, однако ею никто не занимается профессионально.
Политики всю свою жизнь борются, чтобы добраться до вершины власти в результате демократических выборов, и когда они до этой власти добираются, у них нет ни опыта, ни квалификации, чтобы руководить и действовать в соответствии с известными элементарными правилами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113