Это был точно сделанный из воска фрукт, по цвету напоминавший одуванчик, шириной в два пальца у черенка, а дальше сужающийся до точки.– Похоже на желтый стручковый перец, только вдвое меньше, – сказал Аархус.Фестина кивнула.– У меня дома их называют мини-перец. Такие деревья растут по всей Акве.– Значит, они родом с твоей родной планеты?– Нет, – она покачала головой. – Происхождение этих деревьев никому не известно, но завезли их лас фуентес – чужеземцы, покинувшие свои колонии пять тысяч лет назад. – Она перевела взгляд на желтый плод. – Где бы лас фуентес ни появлялись, они сажали мини-перцы. Видимо, это их любимая еда.Мой рот наполнился слюной.– Мини-перцы вкусные?– Не знаю, – Фестина пожала плечами. – Тот, кто пробовал их, через секунду умирал, не успев описать свои ощущения. На редкость ядовитые растения! Из-за этих проклятых штук на нашей ферме погибали животные – стоило корове сбежать с пастбища, как она прямиком устремлялась к ближайшему дереву, на котором росли мини-перцы, и пожирала любой плод, какой удавалось найти на земле. Наверное, их привлекал запах, а иначе остается думать, что наши коровы страдали манией самоубийства. – Фестина сжала в пальцах мини-перец. – Мерзость.Я думала, она его выбросит, но вместо этого она осторожно положила плод в карман куртки.Разведчики, они такие – даже в напряженные моменты считают своим долгом взять образцы растений. СЛИШКОМ МНОГО СОВПАДЕНИЙ – Значит, – медленно произнес Аархус, – это любимое дерево лас фуентес, и оно обнаруживается здесь, на корабле шадиллов.– Заставляет задуматься, не правда ли? – Фестина пошла дальше по тропе, тщательно «ощупывая» взглядом кусты. – И многие другие растения вокруг как будто пересадили прямо из джунглей Аквы. Например, вот эта лиана – мы называем ее «обезьяньей веревкой». А вот тот колючий кустарник – «окровавленной матушкой». И то и другое завезено лас фуентес… Только в лаборатории можно было бы доказать идентичность этих растений с теми, которые растут на моей родной планете; однако на первый взгляд – одно и то же.– И что это означает? – спросил Уклод.Фестина пожала плечами.– Лас фуентес покинули свои миры пять тысяч лет назад. Спустя восемь столетий впервые появились шадиллы – когда перевезли предков Весла с Земли. Может, за эти годы лас фуентес превратились в шадиллов?– Но ведь лас фуентес – это ужасное красное желе, о котором ты рассказывала, – сказала я.– Так, по крайней мере, утверждает это ужасное красное желе. Чужакам не привыкать лгать.Она снова двинулась дальше. Мы с мрачным видом последовали за ней, и я изо всех сил старалась не наступать на ядовитые плоды. КАК РАЗГОВАРИВАТЬ С ДВЕРЬЮ К моей куртке то и дело цеплялись всякие колючки. На Мелаквине я не стремилась избегать их, поскольку мою кожу никакая колючка не проколет. Здесь, однако, постоянно приходилось отдирать себя от кустов, мимо которых мы проходили; и это так мне надоело, что мелькнула мысль снять куртку и забросить ее в кусты. Я подавила это желание – ведь как-никак Фестина официально приняла меня в корпус разведчиков. Если она увидит, что я так бесцеремонно обращаюсь с формой, то, возможно, решит, что совершила ошибку. Было бы очень печально услышать от нее такие слова:– Весло, твое поведение недостойно разведчика, и ты больше не можешь быть одной из нас.Ну, я и продолжала мучиться в своей куртке, просто выдираясь из кустов всякий раз, когда колючки цеплялись за нее. Это, конечно, не требовало особой силы, но от постоянного напряжения в животе у меня опять стало нехорошо. А потом и в голове… нет, не внезапное головокружение, а просто нарастающее ощущение отключения, когда ноги продолжают идти, а сознание уплывает куда-то. Перед моим внутренним взором возникла ярко освещенная Башня предков. Как хорошо было бы просто лежать на полу все эти четыре года, не беспокоясь ни о колючках, ни о мерзких шадиллах, ни о том, что поток моей жизни все время заносит меня не в ту сторону…Путаница в голове подбиралась ко мне так незаметно, что я не ощущала этого: сказывались усталость и, конечно, нехватка пищи. Все вокруг слилось в неясное пятно, возник разрыв во времени… потому что следующее, что я осознала, – это как я, снова совершенно вымотанная, стою, привалившись к покрытой засохшей коркой грязи стене, щекой и носом вжавшись в ее поверхность.Я вяло повернула голову и увидела Ладжоли, глядевшую на меня с испугом и тревогой; внимание остальных, однако, было сосредоточено на двери в стене в нескольких шагах от меня. Это была металлическая дверь того типа, которая скользит, открываясь и закрываясь. В данный момент она была закрыта, и никакого очевидного механизма, чтобы открыть ее, не наблюдалось. Ни дверной ручки, ни задвижки, ни кнопки, ни наборного диска.– Можно сломать ее, – предложил Уклод и покосился на жену. – Не возражаешь, дорогая?Ладжоли бросила на меня горестный взгляд, свидетельствующий о том, что она очень даже возражала: по-моему, ей меньше всего снова хотелось использовать свою огромную силу. Чувство невероятного облегчения возникло на ее лице, когда Фестина сказала:– Не стоит. Во-первых, это будет сопровождаться сильным шумом. А во-вторых, на двери, возможно, установлен защитный механизм – сигнал тревоги или даже мины-станнеры.– Что же нам в таком случае делать? – спросил оранжевый коротышка.Фестина провела пальцами по поверхности двери, как бы пытаясь нащупать какой-то необычный выступ или, напротив, углубление.– Обыщите все поблизости, – велела она нам. – Может, где-то есть скрытый механизм.– А может, дверь открывается только с той стороны, – высказал предположение Уклод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120