В конечном счете творения Урзы всегда разрушают. Забавно, да?
Но смею ли я надеяться на то, что в итоге постоянные разрушения, производимые Тефери, приведут к созданию чего-то нового?
Баррин, мастер магии Толарии

Глава 4

Карн стоял в эпицентре смерча, рождаемого красным лучом. Машина Малзры повернула поток времени обратно. Проводилось третье за многие месяцы испытание Карна. Каждое путешествие отправляло его не далее чем на несколько часов назад, все увеличивая временную нагрузку на его организм. Сегодня он отправлялся на восемнадцать часов назад. Более длительный отрезок времени мог бы привести к расплавлению его оболочки.
Карн чувствовал, что уже начал привыкать к головокружительным переходам, когда механизм начал останавливаться. Время вокруг замедлилось. Этот момент сопровождался звуками, напоминающими гудение прялки. Слышались какие-то повизгивания, словно в знак протеста перед полной остановкой машины времени. Внезапно началось ускорение: Баррин и Малзра перестали быть неподвижными. События обрели для Карна обратный ход: следствие стало причиной, прошлое – будущим, воспоминания – пророчествами. И что самое страшное, серебряный человек был демонтирован к всеобщей радости. В голове Карна все смешалось.
Теперь изменилось не только время, но и место. Карн медленно скользил внутри красного светового конуса. Он неуверенно двигался мимо стальных двигателей, печей, разбросанных механизмов. Его физическое тело все еще находилось вне временной фазы окружающего мира. Через мгновение он вышел через лабораторную стену в коридор и увидел себя и Джойру. Она сопровождала его в лабораторию, рассказывая о своем доме на вулканическом острове и о том, как она скучает по своему племени.
За последние месяцы Джойра и Карн очень сблизились. По его мнению, она была интеллектуальным гигантом, а он – металлическим. Все время, пока Карн был в лаборатории, а Джойра не занималась или не спала, они проводили вместе. Она учила его перешагивать через камни разной величины. Карн позволял ей ехать на его спине, когда они поднимались на восточные скалы. С выступающих вершин они видели суда на горизонте, такие далекие, что едва виднелись паруса Джойра рассказала Карну о своих игрушечных механизмах – птицах, лягушках и кузнечиках – ее самых первых изобретениях. Как-то раз вечером, когда она заснула от усталости в середине разговора, Карн взял чертежные инструменты и изящно, со вкусом нарисовал ее портрет. Замечательнее всего было то, что они стали друг для друга близкими, почти родными, борясь таким образом с изнурительной суровостью постов и душевным одиночеством в академии, а главное – избегали четырнадцатилетнего мучителя.
В водовороте красного света Карн двигался через длинные коридоры, сквозь череду классных комнат. Некоторые из них были темными и пустыми, другие – переполненными наставниками, учениками и механическими экспонатами. Многие из механизмов создавались в основном для преподавания молодым ученым принципов изобретательства. Более совершенные устройства могли убирать кровати, завязывать шнурки на ботинках или бегать со скоростью тараканов. Наиболее подвижные специально разрабатывались старшими учениками для того, чтобы шпионить в комнатах учеников противоположного пола На каждое из таких оскорбительных устройств изобреталось по два-три защитных механизма, которые могли обнаруживать, калечить или сразу уничтожать обидчика-шпиона. Но самыми сложными, как раз из тех, что разрабатывала все эти дни Джойра, были устройства для машины времени мастера Малзры. Множество опытных и наиболее многообещающих учеников трудились над проектом, хотя ни один из них не знал точного назначения механизмов, которые они разрабатывали.
Озаренный светом, Карн продвигался все дальше. Он видел лекционные залы, прошел сквозь тело спящей больной ученицы, одиноко лежащей в своей комнате, беспрепятственно и незаметно прошел мимо показа пиротехнических свойств угольной пыли и проследовал через личный кабинет Малзры. Книга и модели стояли на полках вдоль стен, диаграммы и наброски висели на стендах. Баррин и Малзра горячо спорили, сидя за столом, заваленным древними рукописями.
Незамеченный, Карн вышел в раннее утро, в сады академии, затем преодолел толстую, в двенадцать футов, стену и направился в лес. Листья, дрожавшие на ветру, странным образом вращались по спирали. Солнце отступило, чтобы исчезнуть за горизонтом. Карн двигался к отдаленному западному берегу сквозь всепоглощающую вязкую темноту. Они с Джойрой никогда не заходили сюда во время своих прогулок, отдавая предпочтение вершинам в восточной части острова. Карн проходил сквозь стволы деревьев, валуны и низкие скалы на краю острова.
Вскоре лес поредел, и Карн увидел пенистые волны океана, накатывающие на скалистое побережье в пятидесяти футах от его ног. Утро перешло в ночь. Мерцающая Луна покинула небо. Мрачная полночь стала переходить в сумерки.
Тело Карна нагрелось, и он почувствовал опасность. Еще немного, и он расплавится, преодолев восемнадцать часов во времени и пять миль в пространстве. В обязанность Малзры и Баррина входило наблюдение за перегрузками на контрольном блоке машины времени. Они должны вернуть Карна прежде, чем его корпус нагреется до температуры плавления, но этого не происходило. Серебряные пластины на его груди уже начали расширяться, наползая друг на друга.
Тем не менее он продолжал движение вперед.
Красный свет вокруг его тела внезапно исчез. Падая, словно большой раскаленный метеор, Карн старался сохранить вертикальное положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116