Таким образом, пришлось изменить немного план развития этой дикарки и вместо умных книжек высиживать с ней арифметические задачи. Однажды, когда такой урок порядком надоел учительнице и ученице, под окнами неожиданно раздался звонкий лошадиный топот, и Настенька быстро спряталась за косяк.
– Да ведь это Хомутов?! – в ужасе прошептала Ираида Филатьевна, которой сейчас же представилось, что этот ужасный человек приехал за Настенькой.
Она выпрямилась и как-то вся надулась, как наседка, которая приготовилась защищать свой выводок от налетевшего ястреба; чёрез минуту она уже была на крыльце и встретила Хомутова очень колодным вопросом:
– Вам кого угодно, милостивый государь?
– Да я так приехал… – добродушно отозвался гигант, передавая своего тюркМенского иноходца Макару. – Об вас соскучился, Ираида Филатьевна, ей-богу!..
– А я так о вас нисколько… Однако вам кого угодно видеть? Господин Пажон на прииске, и в конторе никого нет..;
– Мне вашего Пажона и не нужно совсем, пусть его погуляет по прииску. Я собственно с вами хотел побеседовать…
– Благодарю за внимание, но мне как раз решительно некогда сейчас.
– Я подожду…
– Да что вы привязались так? Кажется, могли бы сообразить, что я не желаю совсем беседовать с вами…
Хомутов несколько мгновений вопросительно смотрел на Ираиду Филатьевну, а потом с своей добродушной улыбкой проговорил:
– Вы, барынька, думаете, что я о Насте соскучился и приехал отбивать ее у вас?
Хомутов засмеялся своим хриплым смехом и махнул рукой.
– Я не желаю знать, зачем вы приехали сюда, но на вашем месте я не сделала бы так… Понимаете?
– Почему же это?
– Вы и этого не понимаете? – с презрительной улыбкой проговорила Ираида Филатьевна. – Вы, кажется, уверены, что, имея деньги, можно дшать все и, мало этого, можно смотреть в глаза другим людям с чистой совестью…
– Это вы опять насчет Насти?
– Кажется, я довольно ясно высказалась…
Эти слова заставили Хомутова улыбнуться какой-то глупо-загадочной, безнадежно улыбкой, и он прибавил вполголоса:
– А вы спрашивали Настю, как все дело вышло?
– Я этого не желаю знать и не имею права на такие вопросы…
Хомутов помолчал с минуту и потом с какою-то больной улыбкой проговорил:
– Знаете, Ираида Филатьевна…. мне вас жаль… да! Вот вы образованная женщина и генеральского происхождения, а этого не понимаете. После попомните мои слова, да будет поздно…
– Вы напрасно трудитесь застращивать меня: я не из робкого десятка… и даже ждала с вашей стороны этого подходца.
Хомутов молча повернулся, сел на своего иноходца и уехал на прииск. -
Это посещение сильно встревожило Ираиду Филатьевну, и она со страхом ждала следующего появления Хомутова на Коковинском) прииске. Действительно, через несколько дней Хомутовский иноходец был привязан у самой конторы к столбу, а его хозяин сидел в комнате с господами иностранцами, с которыми вел беседу при помощи герр Шотта. Это нахальство и дерзость взорвали Ираиду, и она не показалась с Настенькой за обедом на крыльце. Она с ужасом слушала, как раскупоривались бутылки и вся компания начинала говорить все громче и громче.
«Сегодня же нужно уехать отсюда, – решила про себя Ираида Филатьевна. – Этот разбойник, кажется, способен на все…»
Она, вероятно, не заМедлила бы привести свою мысль в исполнение сейчас же, но этому помешало то, что путь к отступлению был отрезан: сейчас после обеда на крыльце устроился сибирский вист с винтом, сопровождавшийся обильным возлиянием. Очевидно, все было в заговоре против нее, и она металась по своей комнате, как зверь в клетке.
– Чего вы так беспокоитесь? – старалась успокоить Настенька свою учительницу. – Велика беда, поиграют, напьются и разойдутся…
– Но ведь это заговор против меня! Понимаешь: против меня… они все запляшут под дудку этого Хомутова!.. Это какие-то куклы… Чтобы я после этого осталась здесь?!. Никогда!..
– Куда же вы думаете уехать? – нерешительно спрашивала Настенька.
– А ты поедешь со мной?
– Да…
– Там увидим куда… Свет не клином сошелся, моя крошка. Давно бы следовало уехать, да все проклятая лень заедала: с насиженного места не хотелось трогаться. Э!.. Все это вздор… Мы еще с тобой поживем…
Настенька тихо засмеялась.
– Ты над чем это смеешься? – обидчиво спрашивала Ираида Филатьевна.
Девушка молча кивнула головой по направлению дверей, откуда доносился смешанный гул голосов.
Игра продолжалась до самого вечера, а когда все стихло, Ираида Филатьевна осторожно выглянула в слегка приотворенную дверь. На крыльце никого не было, и только показавшийся молодой месяц матовыми серебряными полосами играл по зеленой траве. Ираида Филатьевна вышла на крыльцо и в ужасе отступила назад: на ступеньках лестницы, где она недавно разговаривала с Шипицыным, теперь сидел сам Хомутов и смотрел на нее остановившимся, бессмысленным взглядом совсем пьяного человека.
– П-послу-ушай… – замычал Хомутов, делая напрасное усилие подняться на ноги. – Все гор-рит в нутре… воды испить… смерть мюя пришла…
Эта бессвязная речь разогнала весь страх Ираиды Филатьевны, и она, не давая себе отчета в своем поступке, побежала в комнату за графином воды и нашатырным) спиртом. Вся проза вытрезвления была ей известна досконально. Чтобы сразу привести в чувство Хомутова, Ираида Филатьевна в стакан с водой пустила несколько капель нашатырного спирта. Это лошадиное лекарство для этого колосса было детской игрушкой.
– Спасибо, барынька… – проговорил потом Хомутов, когда выпил два графина самюй холодной воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20