– Нам надо срочно все бросать и ехать в Европу! Купим большой дом – комнат на тридцать-сорок, чтобы принять беженцев, моих друзей с семьями…
Мы тут же рванули на юг Испании, сняли там самую большую виллу. И я договорился об аренде огромного трехэтажного дома неподалеку.
Испания в то время готовилась стать европейской Калифорнией и была застроена огромным количеством домов. Все они пустовали, ожидая будущих туристов. Поэтому их можно было снять очень дешево. Например, наша вилла – пять комнат с бассейном на самом берегу моря – стоила всего тысячу восемьсот долларов в месяц!
В те дни я круглосуточно смотрел телевизор и слушал радио, даже засыпал с наушниками. Уже потом я понял, что Горбачев сыграл огромную роль в этом перевороте, но сам остался чистым и в стороне.
И когда показали исторические кадры, как бедный, бледный, несчастный, закутанный в одеяло президент вернулся в Москву и заявил, что мы теперь будем делать новый Союз, я понял, что это конец и мне нельзя возвращаться в Москву ни в коем случае.
Я решил каким-то образом заявить свою позицию и отправил Ельцину письмо. Во-первых, я передавал ему замороженные девять миллионов долларов, оставшиеся в России на счетах «Истока». Просил разморозить их во Внешэкономбанке и использовать на строительство новой, независимой России.
Во-вторых, я попросил вывести меня из состава депутатского корпуса, поскольку искренне считал, что не имею морального права занимать место, на котором должен быть человек, защищавший Белый дом.
Я призвал последовать моему примеру всех депутатов, которых в этот момент в Белом доме не оказалось. Кроме того, я послал свой депутатский билет и значок. И в заключение написал: для меня возвращение в Россию невозможно, пока Горбачев является президентом Советского Союза. Он испортил мою судьбу и судьбы многих моих друзей…
Когда Ельцину доложили об этом письме, он сказал:
– Давайте не будем выносить сор из избы. Передайте Артему Михайловичу, что до конца года ничего рассматриваться не будет…
А потом вдруг выступил мой заместитель по «Истоку» с сенсационным заявлением: письмо написано не рукой Тарасова! И вообще есть сведения, что Тарасов убит спецслужбами в Швейцарии.
Кто пустил этот слух, не знаю. Филатов и Старовойтова сделали официальный запрос французскому и швейцарскому правительствам. Французы ответили, что Тарасов скрывается на территории их страны и официально никуда не выезжал.
Швейцарское правительство дало такой ответ: в принципе у нас один Тарасов регистрировался, но он доминиканец, а о русском Тарасове мы ничего не знаем.
А я в это время загорал в Испании…
Казалось бы, все прекрасно – мы решили просто отдохнуть на вилле, наслаждаясь природой и спокойствием. Море, солнце, рыбалка… Первую неделю мы были очень довольны.
Но скоро я понял, как трудно человеку без работы. Мы просыпались часов в девять утра, а в одиннадцать солнце уже палило страшным образом, начиналась сиеста. Все кругом вымирало! Люди расходились по домам, закрывались магазины, лавочки, ларьки… Лежать на солнце было невозможно, сидеть в тени на пляже жутко утомительно. И что делать?
Лена вышивала гобелены, а я брал удочку и шел ловить рыбу куда-нибудь под мост, в глубокую тень. И так каждый день!
Вечером мы отправлялись за покупками. Восторг перед западными магазинами быстро исчез, а вместе с ним и желание что-либо покупать. Но мы жили в маленьком курортном городке Марбела, и пойти там было просто некуда. Возвращались домой и смотрели телевизор, не понимая ни одного слова по-испански… Так мы прожили месяц. Устали до тошноты. Потом отправились в Италию, а затем обратно в Гибралтар. И в итоге опять приехали в Англию к Дэвиду Беркеру. И там остались жить.


* * *

Вообще мое положение в Лондоне было достаточно уникальным. Это сегодня русская община в Англии перевалила за двести тысяч. А тогда нас насчитывалось всего несколько тысяч человек, включая официальных представителей посольства и торгпредства, которые всегда жили очень обособленно – сидели на работе от звонка до звонка, а потом, постоянно опасаясь чего-то, возвращались домой.
Поэтому, когда я брал такси и кэбмен узнавал, что я русский, у него был настоящий шок: ведь он никогда в жизни не видел живого русского!
Бывали случаи, когда таксисты не брали с меня денег только потому, что мы поговорили о России. Первый же вопрос был о Горбачеве: а где он, а что с ним случилось, мы его так любим…
Впрочем, мной интересовались не только кэбмены, но и финансовые магнаты. Меня пригласили на работу в фирму «Дюпон», я познакомился с Эдмондом Ротшильдом и стал консультантом «Ротшильд банка» – мне платили за консультации от трехсот фунтов стерлингов до нескольких тысяч. И я увеличил свое состояние за очень короткое время.
Ко мне обратились представители «Соломон бразерс» и «Ферст Бостон банк»: они решили создать рынок российских ценных бумаг и хотели узнать мое мнение, с каких компаний начинать.
Я им посоветовал выбрать ЛУКОЙЛ, который имел огромные инвестиции в мексиканскую недвижимость и счета по всему свету.
Самому ЛУКОЙЛу это было очень выгодно: он получал реальные доллары из воздуха и мог рассчитаться с клиентами, которым задолжал, не поставив обещанную нефть.
Первый размер эмиссии акций ЛУКОЙЛа составил около трехсот миллионов долларов, а число покупателей выросло за два месяца с двух до шестидесяти. И среди них были не только банки, но и частные лица.
Так на моих глазах начал создаваться рынок российских ценных бумаг за рубежом.
Он сразу оказался кормушкой для многих крупных чиновников в России.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218