Неподалеку стоял Аладаил, последний из Сер
ых Ангелов. Они ждали, что скажу я, приведший их сюда. Генерал этой армии, ко
торой еще не было равных в этом мире.
Я повернулся к мертвым и встал на колени.
Ц Вы сделали невозможное, Ц тихо сказал я, но благодаря Иллиалу эти сло
ва слышал каждый. Ц Честь вам и вечная память.
Сверкающая молния ударила с безоблачного неба, возжигая костер. Радостн
ое пламя вспыхнуло, жадно пожирая приготовленные дрова и лежащие тела. В
озле каждого воина лежало его оружие, а в ногах клык или коготь убитой тва
ри. Они уходят победителями, поправ ногами поверженного противника.
Найен отшатнулся от пылающего костра. Как только Кресс может стоять возл
е него? Но он стоял похожий на порождение этого огня, столь же яростный, да
же в скорбной позе.
Лаг стоял рядом с Серым Ангелом, однажды он видел подобную картину, на вос
ьмом круге. Тогда из пылающих ворот крепости вышел сын Люцифера, увлекая
уцелевших в атаку. Аладаил видел свое, он видел Душу, пылающую ярче погреб
ального костра. Ангелу стало жутко, когда он взглянул в нее. Валиалу и Рафа
илу угрожало нечто большее, чем Небытие, и Кресс мог это сделать.
Костер гудел, пожирая холодный воздух и смолистые деревья. Я поднялся с к
олен и развернулся к живым. Пришло время собирать камни.
Ц Честь и вечная слава вам, Ц начал я окрепшим голосом, Ц выжившим на пл
ато Вьюг. Вы победили, а теперь пришел черед моего боя. Я поведу свои войск
а против тех, кто выпустил этих тварей тех, кто собирается ударить нам в сп
ину. И на могилу погибших здесь героев я возложу голову Валиала!
Погребальное пламя вспыхивало ярче, сквозь него проглядывало другое пл
амя. Пламя, горевшее тридцать лет назад. Пламя, в котором я видел тело мате
ри. И теперь пришло время мести. Сколь угодно можно говорить о другом, это
будет Месть. Взгляд падает на Найена. Нет не им, они не виноваты. Они пришли
на плато. Это месть другим, тем, кто предпочитает сжигать беззащитных жен
щин.
Костер догорел и готова огромная могила, выдолбленная силой троллей и ис
кусством гномов. Здесь, где полыхала самая жестокая схватка отныне огром
ная яма. Силой мышц и магии над могилой воздвигли огромную глыбу из грани
та. Стесанная до зеркальной ровности с одной стороны она приняла памятну
ю надпись.
«Помни тех кто лежит здесь. Они погибли ради тебя.» На всех языках, неподвл
астная времени надпись начертана под барельефом. В искусных фигурах про
стых солдат каждый узнавал друзей и соратников. Но нескольких изобразил
и с портретной точностью.
Элар сжимающая в руке сломанный меч. Найен в сверкающих доспехах. Сельте
йра с обнаженной рукой, по которой идет татуировка Морского дракона. Илл
иал сжимающий свой посох, в развевающейся мантии. Могучий Лев, пожертвов
авший своей душой. Олан, погибший так и не выпустив из руки оружие. Тарн, и е
го прославившаяся секира, изображен рядом с баллистой. Вампир в облике п
рекрасного жеребца, топчущего врагов. Лаг, приведший своих демонов. И под
каждым были выбиты имена.
И я, с двумя мечами. Под моим барельефом имени не было. Лишь простая надпис
ь Ц «Воин Жизни.» Высокопарно, в стиле гномов, но мне было все равно.
Армия собиралась в новый поход. ВСЯ армия. Все мои возражения разлетелис
ь вдребезги о непреклонные взгляды. Никто ничего не говорил, просто гото
вились к походу вместе с армией подреальности. Теперь мне предстояло вес
ти их вновь в бой, в кровавую мясорубку. Пусть слабое, но есть утешение. В бу
дущей битве погибшие не потеряют душу. Все уйдут куда положено в Свет или
Тьму.
Лагерь наполнился неторопливым говором. Жизнь брала свое. Они умерли, мы
живы. Им отданы последние почести, а нам еще жить дальше. Дымились костры,
понесся запах готовки. Остатки тварей все еще гниют на плато, даже черви г
нушаются черной плотью. Но устойчивый ветерок сносит запах в другую стор
ону.
По лагерю ходили патрули демонов. Лаг додумался, чтобы другие привыкли к
ним. Временами слышался смех. Демоны с готовность поддерживали любую, да
же самую плоскую и старую шутку, не обижаясь, если шутили про них.
Ходили по лагерю и суккубы, убрав крылья, и одевшись. Несмотря на запрет на
магию, даже без нее притягивали мужское внимание. Я знал указание Лага Ц
никому не отказывать. Пусть он сволочь, но своя и умная.
В палатку вошел Тарн. Лицо гнома украшал сизый шрам, который он категорич
ески запретил сводить. Каменная секира ничуть не затупилась за всю битву
. Когда Тарн покинул расчеты катапульт и ринулся в бой, все смогли полюбов
аться на единственного гнома-берсеркера, а тролли долго и восхищенно см
отрели на него. Для Глубоких лучший воин, тот который впадает в боевое без
умие. Теперь тролли, не считали гномов совсем пропащими.
Ц Эт я Кресс, Ц замялся на входе гном.
Ц Походи, Ц я сидел за картой, намечая маршрут похода. Суккубы уже донес
ли о расположении армии Валиала и Церкви, летающего города.
Ц Эт, я Акеретани, не узрел…
Ц Тебе еще не сказали, Ц равнодушно сказал я. Ц Она побежала все хозяин
у докладывать.
Ц Хозяину? Ц челюсть у Тарна отвисла, а глаза стали как у совы, страдающе
й запором.
Ц К Валиалу, Ц кивнул я. Ц Как я и ожидал, перед самой битвой.
Ц Дык это… Ты давече узнал?
Ц С самого начала, когда она пришла в мою темницу. Валиал не убил меня сра
зу, как ему нужно. Он решил натравить на меня существо и подослал лазутчик
а. Она слишком быстро избавилась от трупов стражей. Слишком подчинялась
мне. Настоящая суккуб попыталась бы соблазнить меня, любой ценой, а она да
же не намекала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38