И там стражники и конюхи приняли меня за обыкновенную глупую лошадь. Поэтому они не стеснялись говорить при мне откровенно. Я же чрезвычайно оскорбился подобной трактовке и, как говорится, набрал в рот воды...— А раз ты набрал в рот воды, они не поняли, что у тебя есть волшебная сила и что ты понимаешь их язык, — продолжил Дор. — Мы без тебя их понять не могли, поэтому и в твоей безъязыкости они не усомнились ни на минуту. Мы ведь явились одной компанией.— Совершенно верно, дорогой король. Так вот, невольно спустившись с заоблачных высот науки в грубый мир конюшни, я стал свидетелем того, чего мне видеть даже и не следовало. Однажды местный повар и посудомойка встретились с целью... э... амурного свидания. Прямо у меня под ухом, то есть у стены моего стойла. Но как бы в награду за все эти унижения я узнал об обыкновенах кое-что новое: они весьма сластолюбивы и сладострастны. В ворковании любовников я различил одну фразу... о некоем чужеземном короле. Король этот, мол, хвастал, что он волшебник...— Король Трент! — воскликнул Дор. — Несомненно! Значит, не в бреду придумал я слова пиршественного стола. Король Трент действительно был в замке!— Конечно, он был в замке, а стол вдобавок еще и предатель, — сердито вставила Айрин.— Переводчик знал, что магия существует только в Ксанфе, только в его границах, — рассуждал дальше Дор. — Здесь, в Обыкновении, волшебство гаснет. Если бы мы не отыскали тебя на острове Кентавров, господин архивариус, то оказались бы сейчас совершенно бессильны. Твой волшебный коридор — путь к спасению короля. Король Трент в беседе с королем Ори наверняка подчеркнул, что он волшебник, но только в границах Ксанфа, а переводчик это упустил.— Несомненно, так все и было, — согласился Арнольд. — У меня сложилось впечатление, что король Ори уже потирал свои толстые ладошки в предвкушении, что будет владеть магией, способной, как он думал, усилить его власть. Никакой магии он, естественно, не получил и сильно разгневался. Поэтому и велел страже схватить Трента и бросить в темницу. Ори все-таки собирался заставить короля Трента сделать что-нибудь волшебное или сказать, где источник его волшебной силы.— Где же? — воскликнула Айрин. — Где же мой отец?— Увы, больше на конюшне мне ничего узнать не удалось. Имя чужеземного короля, отважившегося назваться волшебником, произнесено не было. Люди с конюшни вряд ли знают, кто он такой, вряд ли верят в его волшебную силу и, конечно, не знают, где его заперли. Простонародье, однако, любит посудачить. Вспомните, как мы явились в замок. Загремел сорвал ворота, показав тем самым нечеловеческую силу, потом, когда король Ори обратился к нам, мы отнюдь не смутились, а наоборот, все поняли. Появление столь странных гостей не могло не вызвать волну слухов и сплетен. Взволновались не только в замке Нехитри и его окрестностях, но и во всем королевстве Нехитри-Будьпрям. И как водится в подобных случаях, стали вспоминать и припомнили, что уже было нечто странное — какой-то чужеземный король, назвавшийся волшебником, посетил замок... Но всему со временем находится объяснение. Постепенно, я думаю, станет главенствовать такое мнение: и сверхъестественная сила великана, и умение странных гостей понимать обыкновенский язык оказались простым... фокусом. Если какой-то феномен не поддается объяснению, самый легкий путь — объявить, что это просто обман зрения и слуха. Обыкновены часто так делают. — Кентавр мрачно усмехнулся. — Подозреваю, однако, что некоторые события, то есть наше бегство из тюрьмы, дадут начало новой волне пересудов. Твоя путана, принцесса, я не сомневаюсь, надолго запомнится.— Путана здорово потрудилась! — весело подтвердил голем. — Хватала обыкновенов направо и налево, да еще конюшню громила. Но едва Арнольд отчалил, путана сразу, как говорится, склеила ласты.— Путане нужна волшебная поддержка, балаболка, — чуть обиженно покосилась на голема Айрин.— Путана, скажу честно, и на меня покушалась, — кашлянул Арнольд. — Но я изогнулся так, чтобы мой волшебный коридор перестал ей помогать. И она все поняла... через какое-то время.— Путаны соображают, — загордилась принцесса.— В общем, теперь мы можем не сомневаться, что король Трент и королева Ирис в плену у толстяка Ори и что они живы. После встречи с нами Ори, я думаю, убедился еще больше, что если ты пришелец из Ксанфа, то обязательно обладаешь волшебной силой. А раз обладаешь, должен ее показать. Ведь мы, прежде чем оказались в подвале, эту силу и в самом деле показали. Нас он хотел заставить выдать источник нашей силы, чтобы самому им завладеть. А может, он думал сделать нас своими слугами? Волшебными слугами!— Ну и негодяй же этот Ори! — воскликнула Айрин. — Просто удивительно! И хитрый. Бездарный, но хитрый.— Как я успел понять, — продолжал кентавр, — король Ори правит неплохо, то есть здешнее королевство существует довольно сносно, но он не брезгует никакими средствами. Может, от правителя, чтобы удержать хрупкую независимость маленького королевства, находящегося в окружении сильных и предприимчивых врагов, и в самом деле требуется некоторая доля бессовестности и небрезгливости.— Мы должны найти короля Трента, — вернулся к главной теме король Дор. — Арнольд, может, тебе удалось расслышать еще что-нибудь?— Пожалуй, нет. Говорили, правда, о короле Знаке, предшественнике Ори. Король Знак исчез, как мы уже знаем. На конюшне простые обыкновены говорили о нем очень ласково. Очевидно, Знака любили.— Король Знак? — удивленно спросил Дор. — Ори говорил, что Знак не достиг нужного возраста и что он состоял при мальчике регентом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108