Не лабораторный, разумеется, а вот этот". Виктор Витальевич кивнул головой на зеркало. "Тот, что я сделал американцам, пока что умеет только перемещать авторучки с одного края стола на другой. Американцы и от этого прибора в диком восторге. Но сейчас меня уже гложет другая идея - использовать для перемещения Интернет. Правда, сейчас он для этого еще не годится - скорость передачи слишком мала. Так что приходится совершать вояжи по свету по-старинке, через мой верный транслокатор. Мой позапрошлогодний вояж в Россию был очень печальный: я незримо присутствовал на похоронах своей матушки. Похоронили ее со мной в одной могиле". Виктор Витальевич грустно замолк.
"А что стало со старшиной Жадовым? Вы нашли его?" - спросил я. "Да нет, в том то и дело, что это не я его, а он меня нашел. Выяснилось, что со временем у виртуальной личности, каковой является, кстати, и Ваш покорный слуга, развиваются экстрасенсорные способности. Непосредственно после процесса копирования виртуальная личность - еще не личность. Это всего лишь физическое квазитело, которое по форме напоминает больше всего заднюю часть тела своего бывшего хозяина. Причины объяснять не буду - я осведомлен, что вы хорошо поизучали мои документы. А вот то, как развивается это самое виртуальное тело, как оно превращается в настоящую личность, Вы конечно не знаете. Так вот, со временем Иван Петрович возмужал, набрался опыта и оказался в состоянии меня найти. Я тогда еще был живым человеком, а не виртуальным. Мы побеседовали, и я убедил его оставить военную службу и заняться наукой. Самое подходящее занятие для нас, виртуальных существ. Хотите знать, кем стал Иван Петрович Жадов?" "Ну и кем же?" - спросил я. "Профессором психологии в частном университете - ни больше ни меньше! Хотите послушать его лекцию?" "Конечно!" - воскликнул я. Виктор Витальевич вновь пробежал пальцами по клавиатуре, и на настенном экране показалась большая университетская аудитория, наполненная студентами.
На лекторскую трибуну взошел грузный мужчина в светлом костюме свободного покроя, с большой головой и выпуклым лбом. Под небольшим плоским носом топорщились жесткие усы. Студенты встали, приветствуя лектора. Профессор сделал аудитории короткий поклон, неожиданно изящный для его массы, и махнул рукой студентам садиться. Затем он быстро подошел к доске и взял в большую пухлую руку кусочек мела, а в другую - влажную тряпку.
"Вы знаете, я ужасно ненавижу эти дурацкие слайдопроекторы и маркерные доски. Признаю только мел и тряпку. Без этих простых предметов я как-то и лекцию читать даже не могу. Дурацкая привычка, а! Впрочем, не в привычках дело, хотя и в них, конечно, тоже. Просто, я немного волнуюсь, у нас сегодня вводная лекция, мы с вами только знакомимся... Лет пять назад я начинал читать свою серию спецкурсов с психологии интеллекта. А теперь я решил, что никуда он не убежит, драгоценный наш интеллект, и решил начать читать с самого главного - с психологии чувств.
Прежде всего, мои юные друзья, мне хотелось бы научить вас правильно понимать свои чувства. К великому сожалению, в нашей культуре существует такое количество ложных идей, символов, образов, идеалов, что становится просто невозможно правильно понимать себя и других. И раньше всего мне хотелось бы, чтобы вы расстались с такими понятиями как альтруизм и стремление к совершенству. Нет их в природе, потому что нет ничего подобного во всем спектре человеческих чувств. У человека есть всего две разновидности высших чувств, не связанных напрямую с сексом, голодом, жаждой и оборонительным рефлексом. Эти чувства - любовь и любопытство. Вы спросите, а как же ненависть? Это всего лишь оборотная сторона любви. Вы спросите, а как же альтруизм? В основе истинного альтруизма лежит любовь, а все остальное альтруизмом не является. Вы спросите, а как же стремление к совершенству? Настоящее стремление к совершенству - это та же любовь, но не к отдельному предмету и не к людям, а ко всей нашей Вселенной. А любопытство делает любовь не созерцательной, а действенной, оно заставляет искать все более интересные и гармоничные отношения.
И еще один миф, мои юные друзья, я должен обязательно разрушить в вашем сознании. Считается, что любовь - это самое альтруистическое чувство, самое бескорыстное. Это чушь! Любовь - это самое пристрастное, самое личностно-ориентированное чувство. Поймите одну простую вещь: человек не волен заставить себя полюбить и разлюбить. Не разум диктует любви, а любовь диктует разуму. Человек любит, а это значит, он заинтересован в объекте своей любви, он так или иначе отождествляет себя с этим объектом. Объект любви - самая важная часть жизни любящего, иной раз важнее, чем его собственная жизнь. Любящему человеку хорошо в этом мире постольку, поскольку хорошо объекту его любви, а теряя этот объект, он умирает. И это значит, что никакого альтруизма в любви нет и в помине. Борясь за благоденствие объекта своей любви, человек борется за себя, за самые основы своего существования. Вот почему любовь - это самое эгоистическое чувство на свете. Таким образом, альтруизм - это превращенная форма эгоизма. Называем мы любовь альтруизмом или эгоизмом - это обусловлено всего лишь разницей в выборе объектов любви.
Но самая большая беда людей в том, что их любовь делает странный выбор и распространяется далеко не на все объекты. Люди любят только некоторых людей и некоторые вещи, а другие люди любят других некоторых и не любят тех, которых любят первые. Из-за этого несовпадения люди начинают сомневаться в своей любви, и эти сомнения ведут к ревности, а ревность быстро приводит к ненависти - оборотной стороне любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39