2—3, стр. 381).2. «Дипломаты». Тогда же Лейкин писал: «„Дипломаты“ тоже подгуляли, но тоже, при случае, уйдут» (там же).Варианты даются по всем печатным источникам, включая материалы цензурного архива, где, в частности, сохранились гранки рассказов «Циник» и «Унтер Пришибеев», предназначавшихся первоначально для журнала «Осколки», но в 1885 г. запрещенных Петербургским цензурным комитетом.В 1885 — начале 1886 г. Чехов печатался под прежними своими псевдонимами: А. Чехонте, А. Ч., Брат моего брата, Человек без селезенки; появились и три новые подписи: Врач без пациентов, Рувер и Ревур. Рассказы, опубликованные в газете «Новое время», были подписаны полным именем: Ан. Чехов. 2 Значительная часть рассказов и юморесок, включенных в четвертый том, появилась впервые на страницах петербургского журнала «Осколки». Озабоченный тем, чтобы журнал «хоть по некоторым своим сотрудникам стоял вне конкуренции», его издатель и редактор Н. А. Лейкин обеспечил Чехову твердый литературный заработок, связав его в то же время множеством стеснительных условий и обязательств, ограничивая возможность печататься в других юмористических журналах. В «Будильнике», например, с июня 1885 по февраль 1886 г. прошло лишь 10 публикаций, в большинстве — коротких юморесок и откликов на московскую злобу дня. Появление на страницах «Будильника» рассказа «Тапер» вызвало резкое недовольство Лейкина. «Он очень ревнив… — писал Чехов В. В. Билибину 28 февраля 1886 г. об издателе „Осколков“. — Не пробовали ли Вы его щекотать?»Несмотря на то, что в некоторых номерах «Осколков» помещалось до 400 строк чеховского текста (при полном объеме около 1000 строк), Лейкин часто упрекал своего сотрудника в нерадивости. «Писать надо больше, одно скажу. Надо выгнать из себя ленивого человека и нахлыстать себя, — советовал он в письме от 17—18 октября 1885 г. — Ведь нахлыстываю же себя я. Вы говорите, надо читать, заниматься наукой. Ничего не значит ‹…› Вот, например, что отнимает у Вас много времени: зачем Вы перебеливаете Ваши рассказы? Кто это нынче делает? Пишите прямо набело. Написал, прочел и посылаю, исправив кое-что — вот как все журнальные работники делают» (ГБЛ) .Чехов, по-видимому, и в самом деле не всегда успевал перебелять предназначенные для «Осколков» рукописи. «Позавидуешь Чехову, который пишет рассказы Лейкину прямо набело и без помарок . Я сам видел», — сообщал А. С. Лазарев-Грузинский Н. М. Ежову 19 марта 1887 г. ( ЦГАЛИ , ф. 189, оп. 1, ед. хр. 7, л. 189),Литературный заработок Чехова от его «многописания» почти не увеличивался. «Сколько бы я ни писал и как бы часто ни посылал Вам свою прозу, — замечал он в письме к Лейкину от 23 ноября 1885 г., — мой гонорар не перестанет колебаться между 45 и 65 в месяц… Пошли я Вам сейчас целый мешок статей, и мой гонорар от этого не станет толще, ибо предел ему положен не Вами, а рамками журнала…»Чехов обязан был еженедельно отсылать в Петербург порцию юморесок — таких, например, как «Письма» или «Конкурс», злободневных «мелочишек» и безвредных в цензурном отношении подписей к рисункам, дававшихся ему с особенным трудом: «Вы сами знаете, что легче найти 10 тем для рассказов, чем одну порядочную подпись» (4 ноября 1884 г.); «Подписи шлю по мере сил» (14 сентября 1885 г.); «Подписей — увы! — нет в моих мозгах! Политические темы только тогда не скучны и не сухи, когда в них затрагивается сама Русь, ее ошибки» (30 сентября 1885 г.).Рассказы же, в которых затрагивалась «сама Русь, ее ошибки», не нравились издателю «Осколков», казались ему недостаточно юмористичными, «сухими». Пропуская без редакторских помарок юморески в бытовые сценки Чехова, Лейкин правил рассказы, подобные «Вороне» и «Унтеру Пришибееву».Многие рассказы этой поры («Мертвое тело», «Художество», «Детвора», «Егерь» и др.) не соответствовали направлению и характеру юмористического журнала. «Подписчик на „Осколки“ — специальный подписчик и требует юмористики, веселых сценок, сатирических или шуточных или шаловливых стихов. И так уж мы не ту ноту тянем. Раздаются даже жалобы на серьезность», — писал 12—13 октября 1886 г. Лейкин, давно уже убеждавший Чехова, что «одними рассказами журнал наполнить нельзя» (ГБЛ) .В 1885—1886 годах резко выявились те расхождения с программой Лейкина, которые наметились уже в 1884 г. «Вы упрекаете меня, что я придаю фельетонный характер „Осколкам“, — писал Лейкин 19 февраля 1884 г. — Удивляюсь такому упреку! Если бы я мог, я сделал бы „Осколки“ от строчки до строчки фельетоном, но людей нет. Вы забываете, что „Осколки“ журнал, журнал еженедельный, а не сборник. Журнал должен откликаться на все злобы дня, как крупные, так и мелкие ‹…› Нет, посмотрю я на Вас, Вы не журналист» (ГБЛ) .Переписка с издателей «Осколков», довольна полно сохранившаяся в архивах, позволяет представить те цензурные условия, в которых приходилось работать Чехову.Правительственные распоряжения 1882 и 1884 годов, установившие строгий режим для всей русской печати, поставили юмористическую журналистику в совершенно бесправное положение. Судьбы журналов стали зависеть непосредственно от умонастроения и воли ближайшего цензурного начальства. Лейкину было объявлено, например, что «начальник главного управления по делам печати вообще против сатирических журналов и не находит, чтобы они были необходимы для публики» (письмо Н. А. Лейкина к Чехову от 10 октября 1885 г. — ГБЛ ). К «Осколкам», как журналу наиболее популярному и либеральному, был приставлен специальный чиновник.Еще в 1884 г. Лейкин сообщал, что на «Осколки» приказано обратить особое внимание: «Что-то будет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140