Кешианец повалился назад и чуть не слетел с колесницы с другой стороны. Пока он, вне себя от гнева, поднимался, воин ударил одну из лошадей по крупу и крикнул изо всех сил:— Йе!Захваченный врасплох, возница едва успел подхватить вожжи.Вся улица наполнилась хохотом; разъяренный кешианец посылал наемнику проклятья. Воин посмотрел вслед колеснице, потом вошел в таверну и устроился рядом с Сули.— Эля, — сказал он, кладя на стойку то, что поднял на улице. Это была медная монетка.— Тебя чуть не переехали, потому что ты нагнулся поднять монету? — покачал головой Боуррик.Мужчина, сняв шлем, обнажил лысую макушку — ему было под пятьдесят.— Иногда ждать некогда, — ответил он с акцентом. — Это же пять луни. Я столько денег за месяц не видел.Что-то в его выговоре показалось Боуррику знакомым.— Ты не с Островов? — спросил он.Мужчина покачал головой.— Я из Лангоста, города у подножья Гряды Покоя. Хотя наш народ из островных — отец моего деда был из Дип-Таунтона. Я так понял, вы островитяне?Боуррик пожал плечами, словно это было не очень важно.— Сейчас — из Дурбина, — ответил он.Мужчина протянул руку.— Я — Гуда Буле, проводник караванов, пришел из Гвалина, а до того был в Ишлане.Боуррик пожал руку, мозолистую от многих лет обращения с оружием.— Мои друзья зовут меня Бешеный, — сказал он с усмешкой. — А это Сули.Сули торжественно пожал наемнику руку — словно равный равному.— Бешеный? Должно быть, с этим именем связана какая-нибудь история или твой отец не любил тебя.Боуррик рассмеялся.— Нет. Однажды я вел себя как безумец, вот прозвище и пристало ко мне. А ты — проводник караванов? Понятно, откуда ты знаешь, как управляться с лошадьми.— Возницы доверяют мне охрану, — улыбнулся воин. — а о лошадях я знаю только то, что они не любят, когда их толкают в морду, и поэтому сразу начинают пятиться. С дураком, который тянет за вожжи и щелкает кнутом возле уха, можно такое попробовать, но я бы не стал это делать с верховой лошадью, на спине у которой сидит всадник со шпорами. — Гуда Буле допил свой эль. — Ну, пора идти в караван-сарай. Моя последняя женщина выгнала меня сегодня утром, когда, наконец, догадалась, что я не собираюсь на ней жениться и искать работу в городе. У меня нет денег, а это означает, что пришла пора найти заработок. Кроме того, я по горло сыт Фарафрой и хотел бы переменить обстановку. Был рад с вами познакомиться.— Позволь мне угостить тебя, — сказал Боуррик после некоторых колебаний.Гуда, взявший уже было свой шлем со стойки, положил его обратно.— Уговорил, Бешеный.Боуррик заказал выпивку. Когда трактирщик поставил кружки, принц повернулся к наемнику.— Гуда, мне надо попасть в город Кеш.Гуда огляделся.— Так. Сначала иди туда, — сказал он, указывая вниз по улице, — пока не дойдешь до южной оконечности Светлых пиков — это большая горная гряда, ты ее сразу увидишь. Потом поверни, чтобы обойти ее слева, потом — направо, туда, где течет река Сарн. Иди вдоль реки до самого Оверн-Дипа. Там будет город, где живет много народу. Это и есть Кеш. Мимо не пройдешь. Если выйдешь прямо сейчас, через восемь, а то и через шесть недель будешь на месте.— Спасибо, — сухо ответил Боуррик. — Мне очень надо туда попасть, и я бы хотел наняться охранять идущий туда караван.— Так-так, — кивнул Гуда.— Мне не помешает, если кто-нибудь замолвит за меня словечко.— Так-так, — повторил Гуда. — Значит, ты хочешь, чтобы я взял тебя в караван-сарай и сказал какому-нибудь доверчивому караванщику, что ты — мой земляк и старый друг, очень хороший вояка, которого непонятно почему прозывают Бешеным.— Не совсем так, — Боуррик прикрыл глаза, словно от головной боли.— Послушай, друг, спасибо тебе за выпивку, но это не дает тебе право подвергать риску мое доброе имя. Кто знает, что ты за птица, — вдруг я поручусь за тебя, а потом сам об этом пожалею?— Погоди! — сказал Боуррик. — Почему ты решил, что можешь пострадать? Я хорошо владею оружием.— А сам без меча?— Это долгая история, — пожал плечами Боуррик.— Так все говорят. — Гуда поднял свой шлем и сунул его под мышку. — Прощай.— Я заплачу тебе.Гуда снова положил шлем на стол и махнул рукой трактирщику, чтобы принес еще по кружке.— Ну, тогда к делу. Репутация имеет цену, верно? Что ты можешь предложить?— Сколько ты заработаешь, проведя караван в Кеш?Гуда подумал.— Дорога всегда спокойная, охраняется армией, так что платят там немного, поэтому караванам всегда не хватает стражников. В большом караване — экю десять, наверное. В маленьком — пять. В пути, конечно, кормят. Может быть, если по дороге встретятся бандиты, с которыми придется сражаться, дадут премию.Боуррик посчитал в уме, переводя кешианские деньги в деньги Королевства, и вытащил кошелек, в котором были деньги Салайи и выигрыш в пой-кир на корабле.— Вот что я тебе скажу. Если нас наймут в караван, я заплачу тебе столько же, сколько ты получишь у караванщика.— То есть, если я возьму тебя в караван, идущий в Кеш, ты отдашь мне свое жалованье?— Да.— Нет, — ответил Гуда, допивая эль. — Почем я знаю, что ты не сбежишь раньше, чем я успею получить от тебя денежки?— Ты сомневаешься в моем слове?— В твоем слове? Сынок, мы только что встретились. А что бы ты подумал, если бы был на моем месте, а к тебе бы обратился с подобной просьбой человек по прозвищу Бешеный? — Он многозначительно заглянул в свою пустую кружку.Боуррик заказал еще эля.— Хорошо. Я заплачу тебе половину перед выходом, а остальное — когда мы доберемся до Кеша.Гуда все еще колебался.— А мальчик? Никто не поверит, что он может быть охранником.Боуррик глянул на Сули, которого после трех кружек эля явно качало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105