Может быть, это
действительно какая-нибудь модифицированная разновидность подсолнечника?
- Я видел фотографию, сеньор. Я не говорю, что там нет ничего от
подсолнечника. Я не говорю, что там нет ничего от турнепса. Я не говорю,
что там нет ничего от крапивы или даже от орхидеи. Но я утверждаю вот что.
Если все они приходятся этому растению папашами, то эти папаши не узнали
бы своего ребенка. И уж во всяком случае они не стали бы им гордиться.
- Понятно. А теперь скажите, какую сумму вы рассчитываете получить от
нас за семена этой штуки?
Умберто назвал сумму, которая сразу заставила директора перестать
посвистывать. Она заставила директора снять очки и пристально уставиться
на собеседника. Умберто это не смутило.
- Судите сами, сеньор, - сказал он, постукивая пальцами о пальцы. -
Это трудно. И это опасно, очень опасно. Я не трус, но опасности не
доставляют мне удовольствия. Есть еще один человек. Я должен буду увезти
его с собой, и ему нужно хорошо заплатить. Там будут и другие, которым
тоже нужно заплатить. Кроме того, мне придется купить самолет - реактивный
самолет, очень быстрый. Все это стоит дорого. И я говорю вам: это не
просто. Вам нужны хорошие семена. Большая часть семян этого растения не
всхожа. Чтобы действовать наверняка, я должен буду доставить вам
отсортированные семена, очень ценные... Да, это будет не просто.
- Я верю вам. Но все-таки...
- Неужели я прошу так уж много, сеньор? А что вы запоете через
несколько лет, когда это масло появится на мировом рынке и ваша фирма
разорится?
- Все это надо тщательно продумать, мистер Палангец.
- Ну, разумеется, сеньор! - согласился Умберто с улыбкой. - Я могу
подождать немного. Но боюсь, что уменьшить сумму не смогу.
Сумму он не уменьшил.
Открыватель и изобретатель - это бич для бизнеса. Палки в колеса по
сравнению с ними - ничто, вы просто меняете сломанные спицы и катите
дальше. Но появление нового процесса, нового вещества, когда ваше
производство отлично налажено и работает, как часовой механизм, - это сам
дьявол во плоти. Иногда даже хуже, чем дьявол. Тогда уже хороши все
средства. Слишком многое поставлено на карту. И если вы не в состоянии
действовать легально, вам приходится искать другие пути.
Ведь Умберто еще недооценил опасность. Дело было не только в том, что
конкуренция нового дешевого масла вытеснила бы с рынка "Арктическую и
Европейскую" и ее коллег. Эта реакция пошла бы вширь. Жестокий, хотя,
возможно, и не смертельный, удар получило бы производство арахисового
масла, оливкового масла и китового жира. Более того, это самым
разрушительным образом отразилось бы на зависимых отраслях, производящих
маргарин, мыло и сотни других товаров, начиная с косметических кремов и
кончая масляными красками. И когда наиболее влиятельные из
заинтересованных лиц осознали серьезность угрозы, условия Умберто стали
казаться едва ли не скромными.
С ним заключили соглашение: очень уж убедительно выглядел образец
масла, хотя все остальное и представлялось несколько туманным.
Фактически все обошлось "Арктической и Европейской" гораздо дешевле,
чем она соглашалась заплатить, потому что Умберто исчез со своим
самолетом, и больше его никогда не видели.
Но нельзя сказать: "Ни слуха, ни духа".
Несколько лет спустя некто, назовем его для простоты Федором, явился
в офис "Арктической и Европейской Компании Жиров" (к тому времени "Рыбьих"
было отброшено и из вывески, и из производства) и заявил, что он русский и
хотел бы получить некоторое количество денег, если любезные капиталисты
будут столь добры, чтобы уделить ему немного.
Федор поведал свою историю. Он поступил на экспериментальную
триффидную станцию недалеко от Еловска на Камчатке. Это богом забытое
место ему не понравилось. Вожделение покинуть это место стало причиной
тому, что он принял предложение одного из работавших там (чтобы быть
точным - товарища Николая Александровича Балтинова), к тому же это
предложение было подкреплено несколькими тысячами рублей.
За это не требовалось великих дел. Сначала он просто берет с полки
коробку отсортированных всхожих семян триффидов и ставит вместо нее такую
же коробку с невсхожими семенами. Похищенная коробка должна быть оставлена
в определенное время в определенном месте. Риска практически никакого.
Могли пройти годы, прежде чем подмена была бы замечена.
Дальше однако надо было сделать кое-что похитрее. Он устанавливает
световой маяк на большом поле в миле или двух от плантации и должен сам
дежурить там в определенную ночь. Услыхав прямо над собой самолет, он
включает маяк. Самолет должен приземлиться. Наилучшая вещь, которую он
может сделать после этого - это убраться оттуда как можно скорее, прежде
чем кто-либо прибудет для расследования.
За это его ждет не только хорошее вознаграждение в рублях, но и -
если он сумеет выбраться из России - он нашел бы много денег, ожидающих
его в офисе "Арктической и Европейской" в Англии.
По словам Федора операция прошла точно по плану. Федор, не ожидая
пока самолет сядет, выключил огни и уничтожил маяк.
Самолет остановился только на короткое время, наверное менее десяти
минут, прежде чем взлетел опять. По звуку двигателя он решил, что самолет
круто пошел вверх сразу после взлета. Где-то через минуту после того, как
звук стих, он опять услышал звук двигателей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14