Если это так, то Форсу
следовало действовать быстро. Он должен вернуться в Айри и возвратиться
сюда с подмогой, прежде чем какое-нибудь другое племя выдвинет законные
притязания на богатства, хранящиеся здесь. Раз или два горцы уже были
разочарованы подобным образом.
Теперь не могло и быть речи о том, чтобы захватить большую часть
собранной им здесь добычи. Он должен припрятать ее здесь в музее и
путешествовать по возможности налегке, чтобы выиграть время. Нахмурившись,
он вышел из магазина, ускоряя свои шаги, и рванул кобылу за повод.
Они вошли в лес, двигаясь через прогалину по направлению к музею.
Когда они проходили мимо озера, кобыла всхрапнула. Форс потянул ее за
собой, ведя вверх по лестнице, чтобы там освободить от груза. Он сложил
узлы в комнате, которую считал теперь своей собственной, и пустил кобылу
пастись. Люра посторожит ее, пока у него не появится время для того, чтобы
привести все в порядок.
Но когда Форс разложил на полу всю утреннюю добычу, он обнаружил, что
выбирать необходимое - дело очень трудное. Если он возьмет это - тогда он
не сможет увезти то - а то могло произвести большое впечатление на жителей
Айри и специалистов. Он разложил все в стопки и три-четыре раза полностью
переложил все их содержимое. Но в конце концов он упаковал тюк, который,
как он надеялся, лучше всего продемонстрирует клану горцев качество его
находок и послужит хорошим доказательством его таланта в выборе вещей.
Остальное можно будет легко спрятать в обширных залах этого здания, пока
он снова сюда не вернется.
Он вздохнул и начал приводить в порядок отложенное. Столько всего
приходилось оставлять - ему понадобился бы караван вьючных лошадей, такой,
какие использовали степные племена, чтобы перевезти все добро. Покатился
барабан. Он поднял его, и потер пальцами верх, чтобы снова услышать этот
пульсирующий странный звук. Затем он слегка постучал по нему ногтями, и
звук жутковато разнесся по залам.
Это, должно быть, был тот самый барабан, который звучал в ночи после
его схватки с кабаном. Сигнал! Он не мог удержаться от того, чтобы не
постучать по нему еще раз - а потом попытался выбить на нем ритм одной из
своих охотничьих песен. Но эта мужественная музыка была еще мрачнее, чем
музыка флейты или трех-четырех струнных арф, известных его народу.
Когда это пугающее громыхание замерло, в комнату влетела Люра, глаза
ее пылали, весь ее вид говорил о срочности и спешке. Он должен идти с ней
сейчас же. Форс выронил барабан и потянулся за луком. Люра стояла у двери,
стегая себя кончиком хвоста
Она в два прыжка спустилась по лестнице, и он бросился за ней, не
щадя своей ноги. Кобыла невозмутимо стояла на мелководье озера. Люра
скользнула дальше, между деревьями и кустами в густые глубины леска. Форс
следовал за ней более медленным шагом, он был не в состоянии так же быстро
продираться сквозь заросли. Прежде чем он потерял озеро из виду, он
услышал звук - слабый стонущий вскрик, почти вздох, проникнутый
страданием. Звук поднялся до глухого хрипа, складываясь в приглушенные
слова, которых он не понимал. Но их произносили человеческие уста, в этом
он был был уверен. Люра не привела бы его к одному из Чудищ.
Бормотание чужих слов потонуло еще в одном стоне, раздавшемся,
казалось, прямо из-под земли перед ним. Форс отступил от пространства,
покрытого сухой травой и листьями. Люра легла на живот, вытянула вперед
переднюю лапу и осторожно ощупывала почву перед собой, но не выходила на
небольшую полянку перед ними.
Одна из ям, которые были рассеяны по всему городу, сначала подумал
Форс. По крайней мере, какое-то отверстие в земле. Теперь на
противоположной стороне этой полянки он увидел яму. Он начал огибать ее,
идя по выступающим корням деревьев и кустов и крепко держась за все, что
казалось более или менее надежным.
Из рваного отверстия в ковре из сухой травы и кустов, поднималась
тошнотворная вонь. Стараясь щадить свою ногу, он опустился на колени,
вглядываясь в темноту ямы. То, что он там увидел, заставило желудок
подкатиться к горлу.
Это была подлая, скрытая ловушка - яма-западня, искусно
сконструированная и умело покрытая ковром из травы и листьев.
Она удерживала свои жертвы. Олененок был мертв уже не один день, но
когда глаза Форса привыкли к полумраку, он увидел другое тело, которое
слабо корчилось и, должно быть, лежало здесь не очень давно. Кровь еще
сочилась из его раненого плеча.
На дне ямы в землю были воткнуты заостренные колья, чтобы пронзить и
удерживать упавшего на них, пока тот умирал мучительной смертью. И
человек, полувисевший, полулежавший там сейчас, был в шаге от смерти.
Он старался освободиться, об этом свидетельствовала зияющая рана на
теле, но вся его сила не помогла ему. Форс на глаз измерил пространство
между кольями, а затем огляделся в поисках дерева нужного размера. Это
будет нелегко...
Чтобы размотать то, что осталось от его веревки, предназначенной для
лазанья по скалам, и сделать из нее петлю, не потребовалось много времени.
Человек в яме остекленевшими глазами смотрел вверх. Мог ли он видеть или
понять то, что собирался делать его спаситель, Форс не знал. Он привязал
конец веревки к стреле и пустил ее через ветку, находившуюся ближе всего к
ловушке.
Чтобы прикрутить конец веревки к дереву, потребовалось мгновение.
Затем, зажав другой конец в руке, Форс осторожно спустился через край ямы,
тормозя локтями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71