Ему не нравилось ни то, ни другое. У него был дар находить контакт с лошадьми, но ни один респектабельный англичанин не нанял бы в конюхи валлийца, и, честно говоря, Моргану не по душе было возиться в стойле. Так что стал он конокрадом, причем весьма удачливым. Но удача сопутствовала ему лишь до определенного времени.
Если бы он знал, что выбор карьеры повлечет за собой череду других выборов — выполнять поручения лорда Малхайта или сидеть в тюрьме без надежды на отправку, он лучше пошел бы в солдаты. Но граф Малхайт нашел дело для разбойника, и так началась карьера Безумного Мерлина.
А теперь еще кто-то придумал для него работенку.
Мерлин ни на миг не сомневался, что Блэз — не настоящее имя белокурого англичанина, который заговорил с ним. Незнакомец явно был знатного происхождения, а Мерлин, валлиец в душе, считал всех таких людей чокнутыми и предпочитал не попадаться им на узкой дорожке.
— Господин Мерлин, однажды вам может понадобиться друг, ведь графу наплевать на тех, кого он не считает полезными для себя, — доверительно сообщил Блэз, словно щедро делился тайной информацией.
Мерлин пожал плечами. Ему казалось, что между внушающим ужас графом и этим чокнутым Блэзом и выбирать особенно нечего. Что в лоб, что по лбу. А если этот тип хочет ограбить карету, то какого черта ему не сделать это самому, вместо того чтобы вытаскивать себе на помощь порядочного бедняка из его уютной нищеты?
Конь под Мерлином беспокойно переступал и рыл землю копытом, хотя вокруг было тихо. Серого Мунлайта тщательно натерли сажей, чтобы его шкура не лоснилась и яркая луна в ясном небе не высветила его силуэт. В нескольких футах от него на вороном сидел англичанин; и конь, и всадник были неподвижны так, словно обратились в камень.
Он пропустили три кареты, направлявшиеся к Хиту — их тянули жирные лошади, и сидели в них еще более жирные лорды. Час уже был поздний. Казалось, Блэз ждет кого-то определенного, но Мерлин не мог себе представить, что именно ему нужно. Однако после того, как Мерлин дал согласие, он получил весьма специфические указания: «Я хочу осмотреть все, что на нем и в его карете. Открой его сумки, раздень его до нитки и обшарь все».
Мерлин мучился вопросом — что же все-таки нужно этому Блэзу? Пари у него, что ли? Проигрался? Мстит? Если повезет, он так никогда этого и не узнает.
Послышался стук колес очередного экипажа. Мерлин глянул через плечо на спутника — Блэз подобрался поближе и на сей раз сделал знак рукой и кивнул. Мерлин понял и двинулся вперед.
Уорлтока привело в Лондон какое-то неотложное дело, и Уэссекс был готов поспорить, что теперь, показавшись на людях, барон постарается убраться из города прежде, чем многочисленные враги набросятся на него. И прихватит с собой то, что выманило его из убежища.
Уэссекс намеревался опередить его.
Четверка красивых гнедых лошадей, впряженных в карету, приближалась. Перед коренником бежал лакей с фонарем. Это была карета Уорлтока.
Уэссекс махнул Мерлину, и тот, пришпорив коня, выехал на дорогу.
— Стоять! Сдавайтесь! — крикнул Мерлин. Голос его звучал глухо из-за черного шарфа, прикрывавшего лицо.
Лакей схватил ближайшую лошадь под уздцы, кони вздыбились и остановились. Мерлин осадил Мунлайта и продемонстрировал лакею пистолеты.
Стекло в окне кареты опустилось, высунулся пассажир, пытаясь разглядеть источник суматохи.
— Какого черта? — прокаркал старческий голос.
Пассажир и в самом деле очень походил на загнанного в угол ворона. Руки его тонули в пене тонких дорогих кружев, сквозь них проглядывали искореженные временем пальцы с желтыми и толстыми ногтями.
«А дела-то идут на лад», — подумал Мерлин. Блэз вроде не собирался завладевать богатством своей жертвы, и если Мерлин заберет денежки, то нападение по крайней мере будет похоже на обычное дорожное ограбление.
— Я разбойник, — услужливо сообщил он продолжавшему разглядывать его пассажиру. Нынешним вечером он не собирался «на дело», и потому красный мундир с золотыми шнурками, треуголка с плюмажем и пурпурный шелковый шарф Безумного Мерлина остались лежать в сундуке надежного дома в Степни, но пистолеты могли убедить кого угодно.
— А я барон Уорлток. Поезжай, — ответил пассажир, постучав по крыше кареты тростью с золотым набалдашником.
— А я застрелю коренного, — тут же откликнулся Мерлин. Он скорее застрелил бы кучера, чем причинил вред лошади, если уж дойдет до перестрелки, но по своему опыту знал, что такая угроза обычно срабатывает.
Занятый разговором с пассажиром, он не заметил, как лакей украдкой сунул руку за пазуху.
Но его спутник это заметил.
Почти одновременно прозвучали два выстрела, и лакей с воплем рухнул наземь, обливаясь кровью.
Мерлин не сводил глаз с кучера. То, что Блэз только что сунул голову в петлю, порадовало его — это означало, что англичанин — настоящий джентльмен и в дальнейшем не выдаст своего сообщника.
— У меня есть еще четыре заряженных пистолета, — сообщил Мерлин. — А теперь прикажите своим людям выйти, милорд, или они тут в болоте и останутся!
Повисло долгое молчание. Из кустов донеслось лязганье перезаряжаемого пистолета. Лошади попятились и задрожали, напуганные запахом крови. Трое слуг — двое на козлах, один на запятках — застыли от страха.
Это было плохо. Мерлин никогда не встречал человека, который боялся бы другого человека больше, чем пули, но, кажется, сейчас наткнулся как раз на такого. Или сразу на четверых — истекающий кровью лакей отчаянно тянулся к пистолету, и, если он дотянется, Мерлину придется его пристрелить.
«Да сделай же что-нибудь»!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112