Там, изучая то, что нам следовало знать, я применила некоторые чары, чуть не уничтожившие всю страну. Дело в том, что в том месте в прошлом находились мощные силы, выпущенные древними магами народа моей матери, и, стремясь овладеть этими силами, адепты погубили страну. В конце концов те, кто ушел основывать Эсткарп, перевалив через горы, поставили за собой предположительно вечный барьер. Но когда я испытывала возможности своих чар, несравнимых с теми, что делались в Эскоре в прошлом. Силы пробудились, легкое равновесие нарушилось и снова проснулась борьба между добром и злом.
Мы приехали в Зеленую Долину, которая управлялась теми, кто был даже старше, чем Древняя раса, но все-таки имели и нашу кровь, и были они не под властью Тени. Мы собрали армию и послали всем дружественным племенам предупреждающий меч, чтобы созвать добровольцев для сражения со слугами Тени, и тогда пришел тот, кого в Долине считали своим.
Он был из Древней расы, лорд Высот Дензил, бывший наставник одного из последних магов, который остался в Эскоре и не вмешивался в борьбу. Дензил был ясновидцем. Кроме того, был очень честолюбив. Когда он только начал заниматься ясновидением, то еще не был так испорчен жаждой власти. Он давно знал зеленый народ, они встретили его с почетом и были ему рады. Этот человек умел нравиться, даже больше чем нравиться, как я сама убедилась.
Для меня, знавшей только своих братьев да еще стражников, которых мой отец приставил к нам, этот человек стал новым другом, и что-то зашевелилось во мне, когда я впервые увидела его темное лицо.
Он начал ухаживать за мной, и весьма умело.
Киллан нашел себе Дахаун из Дома Зеленой Тишины, а сердце Кемока пока оставалось нетронутым. Киллан не хватался за меч, когда я улыбнулась Дензилу, а Кемок хмурился, и я считала, что он просто ревнует из боязни, что наша тройка распадется.
Когда Кемок уехал, я поддалась на уговоры Дензила помочь ему в решении его задач. Тут сыграли роль и мои сердечные желания.
И вот я тайно пришла с ним в Темную башню.
Теперь я не могу вспомнить, как ни стараюсь, что там делалось. Будто кто-то начисто снял память всех тех дней, когда я помогала Дензилу в магии. Если же я очень напрягаю память, во мне возникает только боль.
Кемок вместе с дочерью кроганов Орсией пришел за мной и действовал со сверхчеловеческой настойчивостью и силой, чтобы вырвать меня из того места, что превратилось в место Тени. Но я в то время так была захвачена тем, во что втянули меня Дензил и моя собственная глупость, что готова была вместе с Дензилом нанести вред самым любимым и близким людям. Кемок, предпочитавший скорее видеть меня мертвой, нежели павшей так низко, сбил меня с полуизученной магии. С этого часа я стала как новорожденная, потому что этот удар вышиб меня из колеи и уничтожил все мои знания.
Сначала я была как ребенок, делала все, что приказывали, не имея ни воли, ни желания, и всем была довольна.
Потом начались сны. Проснувшись, я не могла вспомнить их полностью, и это было благом, потому что здоровый мозг не мог бы их вынести. Даже слабые, отрывистые воспоминания бросали меня в дрожь, так что я лежала в постели в доме отца Дахаун, не могла есть и боялась спать. Всякая защита от подобного зла, какую я изучала, живя среди Мудрых женщин, теперь стерлась во мне, так что я ощущала себя на зимнем ветру, даже хуже, потому что этот ветер был мраком и грязью.
Дахаун, жена Киллана, а она была целительницей, делала, что могла. Но она лечила мозг и тело, а тут дело было в духе. Киллан и Кемок следили за мной и оберегали от Тени. Все знания жителей Долины были собраны для моего спасения. Но в те моменты, когда я сознавала, что они делают, я понимала, что это для них – Зло, потому что Долина нуждалась в защите не только видимым оружием, но также в защите мысленной и духовной.
Сражаясь за меня, они ослабили собственную защиту.
Пора было отбросить детскую приверженность к безопасности и комфорту, которые мне были предложены. Я стала старше и не была больше бездумным ребенком.
Теперь я знала, что сны – это только начало того, что может напасть на меня, а через меня и на других. Мои собственные знания исчезли, а в пустое место легко может войти нечто чуждое и таким образом, я могла стать вратами для Зла, которое сломает защиту моих близких, а меня сделает их врагом.
Я дождалась, когда Киллан и Кемок пошли на военный совет, и вызвала Дахаун и Орсию. Я откровенно сказала им, что нужно сделать для блага всех, в том числе, возможно, и для меня.
– Здесь для меня не отдых, – объявила я им. И прочла в их глазах согласие.
– Я быстро стану дверью для того, что только и ждет, чтобы войти. Я худший враг, чем любое чудовище, пролезшее через вашу охрану. Ты сильна в древней магии, Дахаун, потому что ты – леди Зеленой Тишины, и все, что растет, должно подчиняться тебе, все животные и птицы. А ты, Орсия, тоже имеешь свою магию, и я могу засвидетельствовать, что она не так проста. О, клянусь вам, то, что хочет теперь войти через меня, гораздо сильнее, чем ваша объединенная сила. Я сама пуста, но могу наполниться, чем не знаю, да и вы тоже не можете себе представить.
Дахаун медленно кивнула. Меня пронизала резкая боль, потому что, я хоть и сказала правду, у меня оставалась слабая надежда, что я ошибаюсь, и Дахаун, превосходившая всех, кого я знала, скажет мне об этом. Но она согласилась со мной.
– Что ты хочешь сделать? – спросила меня Орсия. Она только что купалась в ручье, и сохнущие волосы серебряным облаком сияли в воздухе, а на перламутровой коже все еще оставались капельки воды. Она их не стряхивала, потому что вода для кроганов – сама жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10