— Мы понесем вас прямо через горы в медпункт бригады.
— Отнесите меня сначала на наш наблюдательный пункт. Я должен повидать командира батареи.
— Туда высоко подниматься, товарищ медико.
— Тогда остановимся тут, и пошлите сказать, чтобы командир спустился ко мне.
— Это займет много времени.
— Ничего.
Скоро нас опять укрыли заросли кустарника. Теперь мы были в полной безопасности. Передовая осталась позади. По тропам, проложенным в зарослях, наш караван тянулся вперед. Я закрыл лицо руками, чтобы ветви не сорвали с головы повязку.
Остановились у подножья горы, на которой находился наблюдательный пункт батареи. Командир группы отправился доложить капитану Марко о результатах поисков и передать Борису мою просьбу. Мы ждали довольно долго. Наконец они появились — Марко и Борис.
— Как себя чувствуешь? — спросил я Бориса.
— Где ты был, что случилось?
— Меня ранили.
— Крови-то, ой, сколько крови! — воскликнул Марко.
— Это хорошо, прочистит раны,— сказал я. Я вкратце рассказал.
— Бедный Хозе,— вздохнул Марко.— Где взять комиссара, такого комиссара...
— Ты обязательно напиши мне из госпиталя, хорошо? — сказал Борис.
— Только отцу пока ничего не сообщай...
— Почему?
— Обещаешь?
— Не болтай ерунды.
— Раздроблена коленка. Отнимут ногу, может, я еще...
— Мы еще поживем, Анатол. Мы еще повоюем. Медицина творит чудеса.
— Это мне известно не хуже, чем тебе, но...
— Никаких «но»!
— Так ты не сообщай!
— Хорошо.
Я представил командиру батальона своего спасителя Фернандо.
Марко усмехнулся.
— Значит, у нас пулемет и двое пленных! Недурно!
— Фернандо не пленный,— сказал я, глядя на изможденное лицо и ясные глаза солдата. Они смотрели на меня с надеждой. И я не сказал, что вначале оружием заставил его помогать мне, а добавил: — Фернандо — санитар. Если он вам не нужен, я отошлю его к себе в медпункт.
— А где находится ваш медпункт? — спросил Фернандо.
— В тылу.
— Нет, тогда я останусь здесь.
— Почему же?
— Отсюда видна Фуэнте, мой дом... Марко усмехнулся.
— Ладно. Санитары нам тоже нужны, оставайся у нас.
Мы простились. Борис и Марко поцеловали меня в лоб.
— Держись, медико, и поправляйся поскорей...
— Я помогу отнести его,— сказал Фернандо.
— Нет, нет, Фернандо,— возразил я.— Тебе надо поесть, отдохнуть.
Фернандо взял мою руку и крепко пожал ее.
— Спасибо, компаньеро! — Он достал из кармана пачку сигарет, которая пахла больше потом, чем табаком, и положил ее рядом со мной.— Это на дорогу... Да поможет тебе бог, компаньеро!
Он хотел отдать мне и свою фронтовую зажигалку, но я отказался. Солдаты подхватили носилки. Я приподнял голову и оглянулся. В тени густого кустарника стояли трое — Борис, Марко и Фернандо. Борис махал рукой и кричал мне вдогонку:
— Поскорей поправляйся, Анатол! Будем ждать тебя. И Фернандо:
Первую помощь мне оказали в медпункте бригады, Меня принесли в автобус, где по всем правилам была устроена операционная. Молодой хирург-испанец с черными усиками, в толстых роговых очках, узнав, что я медик, был очень любезен и тщательно осмотрел мои раны. Я лежал под яркой лампой на белоснежном столе, и хирург то и дело утешал меня:
— Ничего страшного, не волнуйтесь, уверяю вас, ничего страшного! В коленном суставе три осколка. Кость не задета. Месяц-другой полежите в госпитале. Отправим вас в глубокий тыл. Там сможете спокойно поправляться. Ранение в голову совсем не опасно, но... оно-то и могло оказаться роковым. Хорошо, что все обошлось. Господь бог вас бережет.
— Я в бога не верю.
— Я тоже, но так говорят,— усмехнулся он.— Вы интернационалист?
— Я из Латвии.
— Из Латвии?
— Да, из Риги,
— Ригу я знаю. Это в России. Значит, вы русский?
— Рига — столица Латвии, я латыш. Знаете, где находится Прибалтика?
— Конечно, конечно.
— Так вот, Латвия — одно из трех Прибалтийских государств.
— А в Латвии тоже Советская власть?
— Нет, в Латвии фашизм.
— Фашизм? А я-то думал, вы из Советской России.
— К сожалению, нет.
— Русские нам здорово помогают. Если б не они, мы давно бы проиграли. Русские — народ самоотверженный.
— Да, я знаю. Русские — наши соседи.
— Русские — наши лучшие друзья,— продолжал хирург.— Я лечил их летчиков, танкистов. Русские — превосходный народ.
Слово «русские» хирург произносил почтительно,
1 До скорого свидания, товарищ! (исп.) 396
любовно. По-испански это слово звучит особенно красиво: Ш880.
— А вы говорите по-русски? — продолжал он расспрашивать.
— Говорю, хотя и неважно.
— Скажите мне что-нибудь по-русски.
— Москва,— сказал я, и он улыбнулся.
— Москва. Это я понимаю. Без Москвы нам бы не видать сегодня Мадрида.
— Москва далеко, им трудно помогать.
— Да,— вздохнул хирург.— Побережье в блокаде.
— А Франция закрыла границу.
— Проклятый Блюм! — проворчал хирург.— Он что, этот Блюм, тоже фашист?
— Блюм — французский социалист.
— А чего же он закрыл границу? Почему не помогает нам?
— Боится, что победит республика,— сказал я.
— Вот сукин сын,— ругался хирург.— Ну, мы ему это припомним!
— Это ему даром не пройдет,— согласился я. Хирург извлек пинцетом осколки.
— Видите, какие крупные? Вам повезло.
— Оставьте мне один на память. Он протянул осколок сестре.
— Вот самый крупный. Протрите его и заверните в марлю. Он причинил вам массу страданий. Вы потеряли много крови. Придется сделать переливание. Вы знаете свою группу?
— Третья.
— Сейчас сделаем вам переливание. А под вечер» когда спадет жара, отправим вас на машине в Вилья-нуэву-дель-Дуке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153