Пускай над этим ломает голову полиция. Полковник ни за что не даст вам посмотреть на эти рисунки. Он поручил расследование одному из своих людей, мерзкого вида парню в кожаной куртке, якобы настоящему асу. Мне он, правда, показался всего лишь надутым гордецом.
– Его фамилия случаем не Юнек?
– Не помню; возможно, и Юнек. Выходит, вы его знаете. Если это он, я держал бы ухо востро. У него на уме куда больше, чем положено полицейскому.
– Мы, можно сказать, приятели, – заметил я, но прозвучало это не слишком убедительно.
Загир посмотрел на меня с сомнением и заявил, что на моем месте поостерегся бы переходить Юнеку дорогу.
Некоторое время я размышлял над его словами. В сколь же отчаянном положении находится Олеярж, если решился обратиться за помощью не только к профессионалу Юнеку, но и к такому аутсайдеру, как я. Он замаскировал это под мое сотрудничество с Гмюндом, однако явно надеется, что я помогу и ему тоже. Полковник подстраховался, дав мне в напарницы Розету; возможно, ей поручено распутывать следы, о которых я и понятия не имею. Возможно, и работа, только что предложенная мне Загиром, – это тоже инициатива полковника, но я должен считать, что инженер действует за его спиной. Разумеется, полковник отнесся к нарисованным человечкам со всей серьезностью. Или же у меня попросту разыгралось воображение, а ничего этого и в помине нет?
– Полиция полагает, что между нападением на вас и почтовыми угрозами есть связь. А как, собственно, произошло нападение?
– Мне известно ненамного больше вашего. В тот день меня ни свет ни заря разбудил телефонный звонок, это был директор нашей фирмы – во всяком случае, так он представился. Голос, правда, звучал несколько странно, как-то хрипло, но в остальном это был знакомый голос; а хрипоту я приписал простуде или перепою. Мне, мол, нужно срочно приехать, в проекте нового жилого массива, который мы вместе делали, обнаружилась серьезная ошибка. Нет, он выразился иначе – «постыдная». Или «бесстыдная», я толком не разобрал. Я оделся и вышел на улицу. Чтобы подойти к гаражу, мне нужно пересечь палисадник. И вот только я открыл ворота, как кто-то надел мне на голову мешок – и меня куда-то повезли. Наверное, я что-то вдохнул, когда хотел позвать на помощь. Там здорово воняло спиртом, это последнее, что я помню, потом я отрубился. Эти сволочи чего-то набрызгали в мешок.
– Было еще темно?
– Как раз начинало рассветать.
– Вы никого не заметили?
– Нет.
– А когда вы очнулись?
– Только в башне, хотя тогда я еще не знал, куда они меня отволокли. На голове-то у меня по-прежнему был мешок. Меня разбудила кошмарная боль в ноге. Сначала мне ее проткнули, но совсем худо стало, когда они начали протягивать веревку между сухожилием и костью. Я опять потерял сознание, потому что это было невыносимо. Помню только, что меня кто-то раскачивает. И еще удары, когда я бился о стены. Мешок с меня уже сняли, руки были свободны, но сделать я ничего не мог. Только закрывал ладонями лицо и голову и прощался с жизнью, сам себе вызванивая отходную. Я то терял сознание, то приходил в себя… а потом все вдруг кончилось. Я остался на колокольне в одиночестве, летал себе туда-сюда, а вокруг царила жуткая тишина. Колокол словно умолк – это потому, что я уже был глухим как пень. И тут меня кто-то хватает – смотрю, а это ангел-спаситель: вы машете руками и что-то говорите. А потом – снова обморок.
– Вы думаете, вас хотели убить?
– А вам как кажется?
– Скорее это похоже на предупреждение. Последнее предупреждение.
– Согласен. Я получил сотрясение мозга и перелом ребер, но если бы меня и впрямь собирались кокнуть, то времени у них для этого было навалом.
– Но каков мотив? Чем вы им помешали?
– Это было первое, о чем спросили меня Олеярж и Юнек. Откровенно говоря, понятия не имею. Зависть? Месть бывших владельцев нашей виллы? Мы отсудили у них дом и расстались врагами. Юнек собирается их прощупать, но мне кажется, что они тут ни при чем.
– Вы попались в ловушку, и заманить вас туда оказалось легче легкого. Похитители были в курсе того, как важна для вас работа. Они хорошо знают вас.
– Да, полковник тоже так сказал. Он подумал, что это могли сделать люди, связанные с конкурирующей проектной фирмой.
– А такая фирма есть?
– Ну вы даете! Да их только в Праге не меньше тридцати, и это не считая мелких. Конкуренция среди нас жуткая. Если бы не страх перед законом, мы бы давно друг друга перебили. Да кому охота остаток жизни проторчать в тюрьме? Тут поневоле призадумаешься.
– И все же – не увели вы у кого-нибудь из-под носа выгодный заказ?
– Опять же: вы не первый, кто задает мне такой вопрос, и не первый, кого я вынужден разочаровать. Не увел. Во всяком случае, за последний год. Мы работали над проектом жилого массива, и у нас было много помощников из других контор. Никто бы не осмелился нас тронуть.
– А ваши сотрудники? Вы с ними ладите?
– Еще бы! Я умею находить подход к людям. Вот вам мой рецепт: хвалить и льстить. Против этого никто не устоит.
– Вы говорили о своих подругах. Может, какая-нибудь из них замужем?
Мои слова заставили архитектора задуматься.
– Вижу-вижу, куда вы клоните, – сказал он. – Да они почти все замужние. А знаете, вашим коллегам-полицейским это и в голову не пришло. Хотя, с другой стороны, они предложили кое-что такое, до чего не удалось додуматься вам. Впрочем, вы не все знаете. Ведь есть еще два человека, которые получают письма, похожие на мои.
– Кто же это?
– Понятия не имею! Но когда тут были Юнек с Олеяржем, они об этом говорили. Сказали, что если меня так кошмарно отделали, то этим двоим придется выделить охрану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100