Никто не произносит ни слова.Ева поднимается с места.— Тогда я призываю акционеров «Оплота» и их представителей к голосованию. Первая, Эмма Брэдбери с двенадцатью с половиной процентами.— За, — отвечает Эмма как бы в полудреме.— Следующая, Тора Скрантон, представитель младших акционеров «Оплота», двадцать пять процентов.— За, — говорит Тора.— Следующий, Асаил Айсберг, двадцать пять процентов.Дан вынимает документ.— У меня есть доверенность от имени Асаила Айсберга, и я голосую за.— Госпожа президент? — приподнимает брови Гюнтер Экерт. — Я прошу слова по вопросам повестки дня.Она кивает. Экерт говорит, что ему хотелось бы изучить доверенность. Дан передает электронную доску, старик осматривает ее и наконец возвращает, передернув плечами.— Документ кажется настоящим, но я настаиваю на проверке независимым экспертом до того, как результаты голосования будут введены в общественную базу данных.— Я полностью согласен с вполне законной просьбой Гюнтера, — говорит Дан.— Очень хорошо, — кивает Ева. — И последний акционер, Симон Айсберг, имеющий тридцать семь с половиной процентов акций.И снова Дан вынимает электронную доску.— Я владею доверенностью от лица Симона Айсберга и голосую за.— И снова оговоренная проверка.Но голос Гюнтера звучит устало и как-то формально. Старик неподвижно смотрит себе под ноги.— Голосование среди акционеров «Оплота» завершилось, — объявляет Ева. — Единодушно приняты предложения «Галафармы». Осталось только получить подтверждение подлинности доверенностей. Могу ли я объявить перерыв?— Поддерживаю, — говорит Заред Айсберг.— Я тоже, — вздыхает Гюнтер Экерт. — И да поможет нам Бог.И в этот момент стеклянные двери террасы распахиваются.Жуткий порыв ветра и дождя врывается в комнату, сбивая лампы, разбрасывая подушки и драгоценные глиняные скульптуры, шевеля ковриками на полу и хлопая оконными занавесками, словно рваными парусами.Эмма Брэдбери и Вифания Айсберг взвизгивают и съеживаются на своих стульях. Ева поворачивает голубое лицо сирены навстречу шторму, как будто радуясь непогоде. Даниил Айсберг походит на серую статую, он сжимает доверенности, словно защитный талисман. Леонид Дан и Джанлиборио Ривелло вскакивают и с руганью бегут к французским дверям, чтобы остановить их, пока стекло не разбилось.Но Данн и Ривелло нерешительно отступают, когда на пороге появляются две высокие мужские фигуры, промокшие до костей, и входят в гостиную.Не останавливаясь, я добрался до замершего Дана и вырвал доверенности из его недвижной руки.— Этот документ не имеет законной силы, потому что был получен с применением давления.Я бросил доску на пол и разбил ее сапогом.За моей спиной раздался голос Симона:— Именно так! И пора прекратить этот гребаный фарс прямо сейчас.Алистер Драммонд развернулся и, не говоря ни слова, направился к двери.— Подожди! — завопил Дан. — Ты не можешь уйти!Он рванулся за Драммондом, догнал его и схватил его за плечо.Тот остановился, выхватил из внутреннего кармана пистолет, маленький, но мощный актиновый парализатор Ланвина, и выстрелил моему брату прямо в грудь. Затем развернулся и побежал вниз по коридору, оставляя позади себя хаос и разрушение.Я ринулся в противоположном направлении — к французским окнам, за которыми открывалась терраса.— Симон! — заорал я. — У тебя моя доверенность! Проведи повторное голосование и забрось результаты в общественную базу данных, немедленно!— Понял! — кивнул отец.— Ева, свяжись со штабом охраны ранчо. Скажи, чтобы ждали моих приказов.И вот я уже оказался снаружи.Вода скапливалась на полу террасы, ее было слишком много, чтобы стечь сразу. Я прошлепал прямо по лужам, перепрыгнул через перила и прорвался сквозь заросли зеленой изгороди и кустарников.Жуткая молния ударила совсем рядом и осветила все вокруг здания. Но даже и тогда видимость не простиралась дальше пятидесяти метров. Стройные высокие хлопковые деревья пригнулись к земле, более прочные сосны качались и стонали.Джип стоял там же, где мы с Симоном его оставили: за ним по когда-то ухоженному газону протянулись две широченные полосы. Впереди на дороге я заметил две красноватые точки габаритных огней. Наверное, это внедорожник Дана. Странно, почему Драммонд не взял «Гариссон-Лагуну», припаркованную на площадке перед домом. Потом я понял, что хоппер не ускользнет от сети сканеров службы безопасности Небесного ранчо. Если он попытается пересечь границу, его тут же расстреляют автоматические каги-бластеры.Прыгнув в джип, я завел двигатель, установил силу сцепления на максимум и с ревом скатился с газона. Колеса разбрасывали во все стороны куски грязи и капли воды.Я все еще видел красные огоньки внедорожника Драммонда. Он двигался на юг к Т-образному перекрестку километрах в двух от дома, где заканчивалось асфальтовое покрытие, и начинались проселочные дороги. Западное ответвление, щедро удобренное гравием, вело к главному входу, а оттуда к Фениксу. Восточная дорога, куда более грубая, пересекала несколько рек и обрывов. Именно отсюда приехали мы с Симоном.Драммонд повернул на восток.Я нажал на кнопку коммутатора.— Штаб охраны, ответьте Адику Айсбергу.— Да, сэр!— Посадите жучка на зеленый внедорожник мастера Дана. Он едет по восточной дороге. Наведите сигнал на… — я взглянул на идентификационный номер машины Пита, — на джип патруля «Оплота» номер три-два.— Вас понял. Прицел. Загрузка. Вон он, сэр.Я включил дисплей навигатора. Вот и мы — две точки, расстояние друг от друга меньше двух миль. Он несся вперед.— Спасибо, штаб. Вышлите самолет для прикрытия восточных ворот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123