Копейкина как завороженная смотрела в сторону автостоянки. Из роскошной иномарки вышла, хотя вернее будет сказать выплыла Нателла Стальмакова. Звезда, имя которой не сходило с полос печатных изданий все последнее десятилетие, Стальмакова была звездой в прямом смысле этого слова. Штурмовать кино-Олимп она начала, будучи пятнадцатилетней девушкой, и с тех пор для миллионов почитателей имя Стальмаковой стало символом неувядающей красоты вкупе с высоким профессионализмом. Нателла была божественна! Великолепна! Красива! Несколько лет тому назад по одному из центральных каналов показывали празднование пятидесятилетнего юбилея Стальмаковой, и актриса выглядела настолько юной, что лишь сумасшедший мог поверить в истинность этой круглой даты. В прессе частенько проскальзывали слухи об очередной подтяжке или липосакции, к которым прибегала Стальмакова, но, поверьте, оно того стоило. Сейчас, в свои пятьдесят пять, Нателла выглядела максимум на сорок. Худенькая, невысокого роста, она казалась настолько хрупкой и воздушной, что, казалось, достаточно одного дуновения ветерка, и Нателла переломится пополам. Ярко-красные губы ее всегда улыбались, обнажая великолепные белоснежные зубы – результат превосходной работы дантистов. Бездонные небесно-голубые глаза искрились молодостью, излучая мощнейшую сексуальную энергетику.
Кокетливым жестом поправив свои черные как смоль волосы, Нателла направилась к зданию студии.
– Боже мой, она сейчас пройдет мимо нас, – прошептала Катка. – Не могу поверить! Я закричу!
– Если бы ты не таращилась на старую стерву, мне удалось бы отсрочить ненавистную встречу. Теперь придется здороваться. Ух, ненавижу!
Заметив Карпову, Нателла помахала ей своей кукольной ручкой:
– Танюша, дорогая, добрый день.
– Нателлочка, ты, как всегда, великолепна.
– Не льсти мне, душка, сегодня я не в форме, плохо спала ночью, – актриса многозначительно улыбнулась, бросив быстрый взгляд в сторону стоянки.
Из черной «Ауди» выходил широкоплечий блондин. На вид мужчине было чуть за тридцать, и он по праву мог считаться писаным красавцем. Высокий, атлетического телосложения, суровый красавчик походил на греческого бога.
– Познакомься, Нателла, моя подруга Катарина.
Стальмакова снова расплылась в улыбке.
– Катарина, какое красивое имя, очень приятно.
– Мне… мне тоже, – пролепетала Копейкина.
– Ката будет…
Татьяна не успела договорить: симпатяга, приехавший вслед за Стальмаковой, прошел мимо женщин, обдавая их запахом дорогого парфюма. Кивнув им на ходу в знак приветствия, он не замедлил скрыться в здании.
– Мне надо идти, – с придыханием проговорила Стальмакова и юркнула в дверь.
– Драная кошка! – буркнула Таня.
– Почему ты так агрессивно настроена по отношению к Нателле?
– Она думает – если она вся перетянутая, так может спать с парнями, годящимися ей во внуки!
– Этот парень…
– Да и еще сто раз да, этот Аполлон спит с нашей старой грымзой.
– Нателла не выглядит на свой возраст, и потом, он не годится ей во внуки, Танюха, ты передергиваешь. Думается, здесь присутствует доля пресловутой женской зависти.
– Зависти? Ха! Смеюсь громко и долго.
– Но Нателла…
– Я не хочу говорить об этой шлюшке, не порть мне настроение с утра пораньше! Лучше я быстро введу тебя в курс дела. Я в сериале играю дочь Серебряковой и Круглова, тебе это известно?
– Да, – кивнула Ката.
– Стальмакова играет мою тетку, сестру Серебряковой.
– Знаю.
– Она сейчас вышла замуж за моего папашу.
– За Круглова?
– Ну да.
– Постой, когда я смотрела сериал, все было несколько иначе.
– И когда ты его смотрела?
– Месяца два назад.
– Здрасьте, приехали, вспомнила бабка, как гибкой была. Героиня Стальмаковой охмуряет моего папашу, чтобы насолить сестре, то бишь Серебряковой, в итоге они расписываются и…
– Танька, смотри, кто приехал!
Карпова схватила Катку под локоть и практически втащила ее в студию.
– Хватит на всех пялиться, будто ты из деревни приехала! Актерам не нравится пристальное внимание со стороны, ну, или, по крайней мере, большинству из них.
Оказавшись в большом павильоне, где высились декорации, Катка, словно Золушка на балу, во все глаза смотрела по сторонам. Вокруг сновали люди, кто-то кричал, кто-то ругался, один мужик, весь красный от возбуждения, интенсивно жестикулировал руками.
– Олег, мать твою, я еще вчера сказал, чтобы были настоящие яблоки! Настоящие, а не из папье-маше! Какого черта ты хлопаешь глазами, неужели трудно достать чертовы яблоки?
– Осторожнее, не упади, – Таня кивнула на пол.
Отовсюду тянулись километры кабеля, проводов и прочей электрики.
– А зачем здесь рельсы? – изумилась Ката.
– Это не рельсы, это…
– Татьяна! – Мужик, пару минут тому назад отчитывавший Олега, стремительно приближался к Карповой.
– Вздохни глубоко, – предупредила Танюха.
– Ты говорила, что сегодня должна прийти девица на роль прислуги, где она?
– Константин Вольдемарович, я выполнила обещание, вот, познакомьтесь, моя подруга Катарина.
Копейкина поняла: красный от возбуждения толстяк – режиссер сериала.
– Так… ну-ка, посмотрим, – он бросил на Катку оценивающий взгляд и скривил губы.
– Ката, рекомендую: Ручкин Константин Вольдемарович, самый лучший режиссер на планете Земля, прошу любить и жаловать.
Ручкин показал Танюхе кулак.
– Согласитесь, она именно то, что вы искали, посмотрите, какой типаж!
Судя по недовольному выражению лица режиссера, Катка не очень-то ему приглянулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13