Никакой тайны, конечно, в исчезновении ленты не было. Блайс, должно быть, захватил ее, когда поднялся наверх во второй раз. Но почему, раз она сказала ему, что собирается уничтожить ленту? Минута – и запись превратится в пепел, и секрет так и остался бы секретом навсегда. Единственное, что Роза могла предположить, – так это то, что Блайс на всякий случай решил сам избавиться от ленты. Но он мог хотя бы сказать ей! Вместо этого он оставил девушку терзаться опасениям, что лента попала в другие руки.
Уже прошло часа два, как Блайс уехал, и даже если он намеревался заехать в шато перед тем, как отправиться на поиски Сильвии, то было маловероятно, что он все еще там. Хотя Роза все равно не решилась бы позвонить, чтобы выяснить насчет Блайса, из опасения, что Сент-Ги сам снимет трубку.
Если судить по тому, как бы настроен Блайс, то вряд ли их с Сильвией можно застать и на свадьбе. Тем не менее Роза должна была сдержать обещание и побывать на торжестве, а это означало, что пройдут часы, прежде чем она сможет узнать о судьбе ленты.
Как Роза и ожидала, ни Блайса, ни Сильвии не было видно среди толпы, нахлынувшей в дом Мари со всей округи. Мари, облаченная в блестящее, поистине королевское одеяние вместо обычного черного платья, радушно уверила ее, что Блайс прибыл с должным смирением и быстренько увел Сильвию, засвидетельствовав свое почтение невесте и втиснув в руку жениха чек.
– Какой приятный сюрприз! – умилилась Мари. – Хотя монсеньор Сент-Ги прислал моей малышке Клотильде премилый подарок, но какая честь для нее – в такой день приветствовать среди гостей кого-нибудь из шато! Монсеньор Блайс явился как по волшебству, и он сказал, что пока будет дожидаться своей очереди поцеловать невесту, то может с не меньшим удовольствием поцеловать ее маму – меня, понимаете, мадемуазель Роза? Что он и сделал, заставив моего бедного Жильберта ревновать, и затем внезапно взглянул на мадемуазель Сильвию, а она на монсеньора Блайса, и для него, казалось, все остальные перестали существовать, а для нее – будто ей одной из-за туч выглянуло солнце!
Мари перевела дыхание, затем засыпала Розу вопросами, не давая времени ответить:
– Ну, словом, все так, как было у них до того, как он отдалился от нее, ведь было же такое? Никак, черная кошка пробежала между ними… или нет? Но сейчас он вернулся к ней, и она поняла это сразу же, как только их глаза встретились через всю комнату, верно?
– Надеюсь, что так, – отозвалась Роза.
– А то облако, что заволокло их небосклон? – Мари явно решила поддержать славу лучшей поставщицы новостей в Мориньи. – Что это было такое – обычная ссора возлюбленных?
Но Роза не пожелала вдаваться в подробности:
– Что бы это ни было, сейчас оно миновало, если…
– …если одним своим взглядом он может сказать ей: «Я люблю тебя, и я здесь» – и она понимает? Да, действительно, – согласилась Мари, – должно быть, и впрямь обычная размолвка, bagatelle, и скоро, возможно, и для них зазвенят колокола, как звенят сегодня для Клотильды и Бенуа… – Тут она вспомнила о своих обязанностях хозяйки и обрушилась на мужа: – Жильберт, mon vieux, где твои глаза и хорошие манеры? У мадемуазель Розы до сих пор нет стакана в руке и ни крошки еды! – И Мари заспешила к шаферам жениха и невесты, чтобы помочь им расположить присутствующих в подходящем порядке для свадебной фотографии.
Роза выпила несколько бокалов вина, требуемых ритуалом, поцеловала невесту, осмотрела свадебные подарки, раз или два станцевала, но уклонилась от приглашения Мари присоединиться к тем, кто уже рассаживался для ужина. Здесь не существовало обычая медового месяца, поэтому гулянье собиралось продлиться далеко за полночь. Уже совсем стемнело, когда Роза, распрощавшись со всеми, поспешила через площадь обратно к себе.
Сначала она подумала, что автомобиль, припаркованный под платанами, принадлежит Блайсу. Но, подойдя поближе, поняла: это маленькая спортивная модель с открытым верхом, а потом узнала в водителе девушку, которую мельком видела прежде.
При звуке ее шагов Мари-Клэр Одет, положив руку на руль, пристально вгляделась в темноту. Затем, словно Роза была именно тем человеком, которого она ждала, вышла из машины и протянула для пожатия руку:
– Вы помните меня? Мы встречались на званом вечере у Флор Мичелет весной. Мари-Клэр Одет – помните?
Роза пожала ей руку:
– Конечно. Нас еще представил друг другу Блайс, не так ли?
– Да. Затем мы с отцом рано уехали, и с тех пор я уже с вами не встречалась. – Девушка нервно пробежалась пальцами по окантовке своей сумочки. – Вы… направлялись домой? Могу я войти и поговорить с вами?
– Конечно, – согласилась Роза. – Я сейчас одна. Моя сестра Сильвия где-то на стороне с Блайсом, как полагаю. – Ее взгляд упал на украшенный монограммой несессер на заднем сиденье машины. – Не желаете ли захватить это с собой или оставите здесь?
– Мой несессер? О, с ним все в порядке. В нем только одежда, которую я, можно сказать, впопыхах похватала перед тем, как уехать. Там ничего ценного. Я взяла только самое необходимое. – С отчаянной бравадой Мари-Клэр добавила: – А если вас удивляет, что я делаю в Мориньи в такой поздний час, так знайте – я убежала из дому. Вас это шокирует?
После некоторой паузы Роза возразила:
– Ну почему же, если вы чувствовали, что вам пришлось совсем худо. Входите же, не стесняйтесь. Я приготовлю кофе, и вы сможете рассказать мне ровно столько, сколько сочтете нужным. – Внезапно Розе кое-что пришло в голову, и она потянулась за сумкой на сиденье машины. – Возможно, в конечном итоге она вам понадобится. Мы можем предложить вам свободную кровать, если что.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56