Сыщики пришли к единодушному мнению: убийц нужно искать среди тех, кто находился в разработке УБОП, и кем занимался погибший. Таких оказалось не слишком много, и самыми вероятными были злоумышленники, проходившие по делу контрабанды черной икры и цветных металлов.

Глава 3
...
To: sovincom@vlink.ru
From: imogen@hotmail.com
Date: 01.02.2002
Chao, Andrew!
У меня проблемы. Больше года продлилась возня с документами по удочерению 3-летней Лизы, чьи родители погибли в Телках 05.11.2000. И вот, когда у нас на руках документы на имя Элизабет Уэйнрайт (причем девочка больше полугода живет с нами и к нам привыкла как к родителям) появляется угроза её потерять.
Напомню предысторию. (прямо выкладываю тебе все свои изыскания – я с самого начала в курсе всех перипетий дела, так как оно представляет для меня огромный интерес). Я уже писала о том, что в ночь с пятого на шестое ноября 2000 года в будапештском пригороде Телки убили того фрика, который примерно за месяц до этого разбил мою камеру, когда я пыталась его сфотографировать возле его дома. Он жил в Венгрии по поддельному паспорту на имя Geza Spanyi, близкие знали его как Николая Моничева. Кроме него, были убиты пятеро членов его семьи: вторая жена Николая – Антонина Гамазова, её родители Зинаида и Захар Шаломовы, а также семейная пара Ирэн и Янош – дальние родственники, по приглашению которых он приехал в Венгрию, и которые помогли ему тут обосноваться. Во время осмотра дома в детской комнате обнаружили мирно спящую девочку 2,5 лет – дочь убитых Николая и Антонины, Лизу.
В полицию позвонил Алексей Моничев, 16-летний сын Николая от первого брака. Юноша сообщил, что обнаружил эту страшную картину, вернувшись ночью со свидания. Поскольку в доме всё было перевёрнуто, а его отец – крупный бизнесмен, то он предположил, что всё это совершили грабители.
Когда полицейские включили в доме свет и приступили к осмотру места происшествия, то сразу обратили внимание на кровь на одежде юноши. Поначалу это не показалось им странным – кровью в доме было залито всё. Но потом заинтересовались, как всё-таки кровь могла попасть на рубашку и рукава Алексея. А прибывшие эксперты-криминалисты сразу же обнаружили на руках юноши следы пороховых газов. Это вызвало некоторые подозрения.
Закончив первоначальный осмотр места преступления, полицейские вместе с Алексеем отправились в полицейский участок составлять протокол. Молодой человек очень нервничал, отвечал несвязно и путано, и вдруг выпалил: «Это я всех убил!»
Несмотря на уже зародившиеся подозрения, это признание вызвало шоковую реакцию у полицейских. Хладнокровно убить отца и ещё пятерых близких людей – такого они давно не видели даже в своих родных венгерских боевиках. Но полицейские понимали, что это были не венгры, а русские, а у них, у русских, они слышали, ещё и не такое случается.
В тот момент они даже не могли представить, каким запутанным и странным будет расследование этого жуткого и казавшегося поначалу простым и ясным дела.
Начались тщательные допросы Алексея Моничева. Главным вопросом было выяснение мотивов совершения преступления.
Алексей с самого начала своих показаний утверждал, что его отец – исчадие ада. В последнее время он постоянно пил, в таком состоянии был совершенно невыносим. Вообще не отличаясь ангельским нравом, под действием алкоголя он становился раздражительным и агрессивным даже по отношению к самым близким. Больше всего доставалось Алексею, которого он нещадно избивал, а последние несколько дней превратились для него в сущий кошмар.
Вот как описал события той трагической ночи Алексей.
Накануне в субботу, 04.11.2000, после двухдневного запоя Николай в очередной раз избивает сына, после чего у Алексея появляется мотив отомстить отцу. Может быть, всё и обошлось бы, но Моничев-старший в качестве дополнительного наказания не придумал ничего лучше, как запретить сыну пойти на свидание с любимой девушкой. Это и было последней каплей, переполнившей чашу терпения Алексея.
Вечером следующего дня Николай с женой Антониной и со своими родственниками Ирэной и Яношем находились в салоне первого этажа и как обычно выпивали. Алексей, несколько успокоившись, вошёл в салон в надежде всё-таки получить разрешение отца на свидание. Но в ответ посыпались новые угрозы и оскорбления.
Выйдя в коридор, Алексей принял окончательное решение. Он направляется в находящийся рядом кабинет, где отец хранил оружие (Моничев-старший был заядлым охотником и там находился целый арсенал), и заряжает один из мелкокалиберных карабинов с оптическим прицелом и глушителем и выходит на террасу. Оттуда через окно он хорошо видит, что происходит в салоне. В тот момент там находятся отец, сидящий в кресле спиной к окну; и женщины – Антонина и Ирэн, они сидят на краешках дивана и беседуют.
Несколько минут Алексей переминается у окна, не решаясь приступить к возмездию. Наконец он поднимает карабин, долго целится и делает первый выстрел в отца. Через несколько секунд он стреляет еще раз. Убедившись, что попал, он понимает: отступать некуда, и надо уничтожить всех свидетелей.
Он обегает угол дома по террасе и через стеклянную дверь стреляет в Антонину. Она падает, и в этот момент Алексей видит, что еще живой отец, схватившись за голову, ползет по направлению к коридору. Алексей вновь обегает по террасе салон и войдя в коридор, ещё раз стреляет в отца. Поражаясь его живучести, Алексей производит ещё один, уже четвертый выстрел. Моничев наконец падает и затихает.
Затем Алексей ещё раз по террасе обегает дом, и разбив стеклянную дверь, входит в салон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16