Чуть подумав, он положил карты на стол, взял электронные ключи и исчез за дверью, ведущей в тюремный коридор. Оставшийся охранник с нескрываемой неприязнью посмотрел на Зулу, затем перевернул карты партнера и через секунду-другую вернул их в исходное положение. Закончив свое бесчестное дело, он одарил невольного свидетеля презрительной ухмылкой.
Зулу совершенно спокойно отнесся к мошенничеству надзирателя, будто сталкивался с этим каждый день. Охранник положил на стол свои карты и громко зевнул.
– Что, не сладко на службе? – попытался прервать неловкое молчание Зулу.
– Попридержи язык, дохляк, – грубо ответил охранник.
Зулу нахмурился: роль мелкого посыльного его явно тяготила.
– Этот человек болен! Вы только посмотрите на него! – послышался из тюремного коридора приглушенный голос Кирка.
Охранник поднялся из-за стола. Решив отвлечь его каким-нибудь вопросом, Зулу сделал шаг вперед.
Неожиданно раздался сигнальный звонок. Охранник угрюмо досмотрел на дверь и включил переговорное устройство. Зулу сосредоточенно замер в ожидании развязки: эти минуты были решающими для успеха всей операции, и малейший сбой мог привести к провалу плана.
–… Визитер сейчас уходит. Встречай его… Что?.. Да, это действительно адмирал… как там его… Кирк.
Внезапно из коммуникатора и коридора одновременно раздались глухие звуки ударов, какой-то возни и чей-то крик. Охранник насторожился.
– Откуда я, черт возьми, знал, что это адмирал? Его ждет какой-то посыльный, – послышался чей-то голос из коридора.
Выключив переговорное устройство, охранник направился к выходу из приемной. Неожиданно перед самым его носом открылась дверь, и на пороге появился адмирал Кирк, прикрывающий собой доктора Маккоя.
– Что, черт возьми, происходит? – встревожился надзиратель.
Неслышно подкравшийся сзади Зулу толкнул его в плечо. Охранник резко обернулся.
– Я, кажется, уже говорил тебе… – с угрозой произнес он и попытался ударить нахального гостя кулаком в лицо.
Зулу молниеносно увернулся от удара, неуловимым движением схватил вытянутую руку противника и скрутил ее на излом. Вскрикнув от боли, охранник опустился на пол. Зулу подождал, пока он придет в себя и поднимется, а затем провел еще один, не очень любимый им самим прием, в результате которого надзиратель со всего маха врезался головой в стену.
На лице Кирка появилась одобрительная ухмылка. Зулу же хмуро посмотрел на поверженного противника и недовольно покачал головой: прием получился грязноватым.
Повернувшись к адмиралу, он скомандовал:
– На запасную лестницу! Живо! Сейчас сюда сбежится вся охрана!
Не проронив ни слова, Кирк и Маккой поспешили к боковой двери: Зулу на мгновение задержался у пульта управления. Вскоре вся тюремная приемная наполнилась запахом горящих проводов, процессоров и полупроводников.
У самой двери Зулу еще раз остановился и посмотрел на надзирателя, лежащего на полу без сознания.
– Напрасно ты обозвал меня дохляком, – сердито бросил он на прощание и выскочил из приемной.
Вскоре Зулу догнал своих товарищей.
– Как дела, доктор?
– Со мной все в порядке, – решительно ответил Маккой.
Доктор действительно выглядел гораздо лучше, чем раньше, видимо, подействовал лексорин – лекарство, предложенное Сарэком.
Кирк включил коммуникатор и прижал его к губам.
– «Второй», это «первый». «Кобаяши-Мару» распустил все паруса и готов плыть к неизведанным мирам. Как поняли?
Из переговорного устройства раздался голос Чехова:
– Сообщение принято. Я извещу всех. – Кирк убрал коммуникатор.
– Вы хотите взять меня в неизведанные страны? – свобода опьянила доктора Маккоя.
– А зачем же тогда друзья? – вопросом ответил Кирк.
* * *
На борту «Эксельсиора» Монтгомери Скотт ждал появления турболифта. В глубине своего кармана он нащупал маленький, с заостренными краями полупроводник. Как он попал в карман, не помнил и сам Скотти.
Двери лифта открылись, и оттуда вышел полковник Стайлс. От неожиданности Скотти отпрянул назад: встреча с кем бы то ни было не входила в его планы. Придя в себя, он первым поприветствовал офицера: Стайлс был равным по званию, но выше по должности. «Начальник, черт побери, – сердито подумал Скотт. – Отнял корабль у Зулу и доволен».
– А, мистер Скотт… Коротаете здесь ночь?
– Да, сэр, что-то вроде этого, – с фальшивой улыбкой на лице ответил Скотт.
– Мне тоже приходится. Не знаю, удастся ли поспать: завтра постараемся побить все рекорды «Энтерпрайза» в скорости.
– Постараемся. Доброй ночи, сэр, – процедил Скотти сквозь зубы и быстро нырнул в кабину турболифта.
Когда двери закрылись, он смачно выругался. Уставившись на панель управления, бортинженер подумал, что Зулу все-таки был прав, восторгаясь технической оснасткой «Эксельсиора».
За время пребывания на этом корабле Скотт не раз вел заочный спор со своим товарищем и в конце концов согласился с мнением Зулу, что «Эксельсиор» – действительно чудо инженерной мысли. Сначала он считал, что корабль слишком громоздок и чересчур нашпигован технологическими излишествами, но вскоре признал, что все системы «Эксельсиора» работают удивительно слаженно. Корабль был настолько легким в управлении и обслуживании, что видавшему виды инженеру показалось, что в нем нет ни одного слабого места.
– Уровень, пожалуйста, – раздался металлический компьютерный голос.
Искусственный тембр компьютеров – пожалуй, единственный изъян на «Эксельсиоре», отмеченный Скотти.
– Транспортный отсек, – распорядился инженер.
– Спасибо, – принял к сведению компьютер.
– Пошел!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79