– Он приехал… на похороны.
Скотт тепло поприветствовал курсанта.
– Это делает вам честь… Спасибо, что решили проводить нашего Питера в последний путь…
– Перестаньте! – воскликнул Гренни. – Почему вы так нахваливаете меня? Вы же знаете, что Питер погиб по моей вине!
Скотт изумленно уставился на юношу, поразившись его откровенности.
– Вы же знаете, что Пит был единственным из нас, кто не оставил своего поста! – продолжал горячиться курсант. – Я старший кадет и должен был заставить Питера покинуть опасное место!
– Он бы все равно не ушел… – вздохнул Скотт.
– Тогда и я должен был остаться!
– Совсем необязательно, – заметил Скотт. – Иначе в Шотландии появились бы две могилки вместо одной, – поднявшись, он подошел к юноше, обнял его за плечи и заглянул в глаза. – Пойми меня правильно, мальчик. Ты поступил, конечно, некрасиво. Но сейчас ты все для себя должен решить, если хочешь стать настоящим офицером… – Скотту с трудом давалось каждое слово.
– Нет… – замотал головой Гренни. – Я не знаю, как все получилось, не понимаю… Никогда в жизни я не прятался в кустах, а там…
– Ничего, – успокоил юношу Скотт. – Просто ты не был готов к тому, с чем мы столкнулись. Во многом виноват я сам.
– Вы говорите так, будто… будто прощаете меня.
– Да.
Гренни посмотрел на Данну.
– И вы прощаете меня, подполковник?
– Ничего подобного, – сурово ответила Данна. Курсант опустил глаза. Скотт осуждающе покачал головой.
– Данна…
– Я же повинился… – Гренни жалобно взглянул на Данну. – Если бы у меня была возможность искупить…
– Искупить что? Смерть моего брата? – холодно спросила Данна. – Поздно. Ничего, уже не изменишь. Питера нельзя вернуть.
– Я знаю, что ничего не смогу сделать, не смогу вернуть его к жизни…
– Нельзя быть такой мстительной, – прервал кадета Скотт.
Данна взяла себя в руки, понимая, что злость не поможет.
– Извини…
Скотт вновь обнял юношу за плечи.
– Пойдем, Гренни, – затем он бросил быстрый взгляд на Данну. – Наилучших пожеланий твоей матери. Я не могу больше ждать, когда она соизволит выйти из своего кабинета.
Скотт и Гренни вышли из дома, и вскоре Данна услышала характерный звук луча-транспортатора. На какое-то мгновение, как во время вспышки одинокой молнии, деревенская улочка озарилась светом, и вновь все окутала темнота.
* * *
Джеймс Кирк взглянул в окно, где хозяйничала ночь, и увидел редкие огни космической гавани. Опускался осенний туман.
– За тех, кого нет рядом. – поднял Кирк стакан.
Ухура, Чехов и Зулу последовали его примеру. Все выпили.
– Адмирал, – спросил Хикару Зулу, – это правда, что собирается сделать с «Энтерпрайзом»?
– Да, – подтвердил Кирк. – Корабль не подлежит ремонту.
Чехов тяжело вздохнул:
– Мы перейдем на другой корабль? «Мы… – грустно усмехнулся про себя Кирк, вертя в руках пустой стакан. – Уместно ли теперь слово «мы»? Корабль обречен на слом. Команду расформируют и раскидают по другим кораблям. Маккой, похоже, перешел на наркотики, а Спок… Спока с нами больше нет…» – и он откровенно признался:
– Я не знаю. Звездный Флот носится со своей идеей галактической конференции. Никому до нас нет дела.
– А что с доктором Маккоем, сэр? – поинтересовалась Ухура.
– О, тут неплохие новости, – усмехнулся Кирк. – Он дома в постели. Весь обложился транквилизаторами и обещал мне, что будет лечиться до полного выздоровления. Врачи говорят, что это нервное истощение. Посмотрим.
Раздался звонок в дверь.
– А… – спохватился Кирк. – Должно быть, это мистер Скотт вернулся с похорон. Входите!
Двери открылись, но на пороге появился вовсе не Скотт. Высокая худая фигура, знакомая до боли, была облачена в традиционное вулканское одеяние – длинную тунику с капюшоном. У Кирка екнуло сердце: во всем стал мерещиться Спок. «Совсем, как Маккой, – укорил себя адмирал. – Во всех вулканцах вижу призрак Спока. Так можно сойти с ума».
Незнакомец отбросил назад свой капюшон.
– Сарэк?! – воскликнул Кирк.
Посол переступил порог. Он выглядел так же, как и десять лет назад, когда адмирал увидел его впервые, и совершенно не изменился, хотя ему сейчас было не меньше ста двадцати лет.
«Как же все-таки неохотно вулканцы подчиняются биологическим законам природы, – подумал Кирк. – А ведь сыну Сарэка, ровеснику Спока, сейчас около ста лет».
– Посол, я понятия не имел, что вы на Земле. Кажется, вы знакомы с моими офицерами.
Сарэк не обнаружил никакого желания знакомиться или поддерживать знакомство с кем бы то ни было.
Он подошел к окну, посмотрел в ночную темноту и, не оборачиваясь, произнес:
– Я хочу поговорить с вами наедине, Кирк.
Адмирал смущенно улыбнулся своим друзьям. Они ответили вопросительными и недоуменными взглядами.
– Ниота, Павел, Хикару, может, мы соберемся как-нибудь в другой раз? – тон Кирка был довольно таинственным, что еще больше озадачило его коллег.
Чехов хотел возразить, но наткнулся на недвусмысленный жест адмирала. Зулу удостоился пожатия руки, а Ухура – даже адмиральских объятий. Вскоре все они покинули каюту Кирка.
– Мы придем, – пообещала Ухура на самом пороге, – как только понадобимся.
– Знаю, – ответил Кирк, провожая друзей, – и поэтому благодарен вам.
Адмирал закрыл двери, несколько секунд постоял в раздумье, опустив голову, а затем подошел к Сарэку. Его сердце сжалось от нехорошего предчувствия.
Посол по-прежнему смотрел в темноту за окном. Наступило долгое и тягостное молчание.
– Как поживает Аманда, сэр? – решил начать разговор адмирал.
– Она ведь человеческое существо, Кирк, – напомнил Сарэк, чуть повернув голову в сторону капитана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79