– ответил он покорно. – Прости.
Хан Джэбегар и его наследник прошли мимо отряда нукеров и скрылись в богатом шатре. Их провожал внимательный взгляд молодого грифона.
Глава 6: Пленница
Не знаю, что за день сегодня. У меня отобрали Кагири-то и Тошибу, сломали меч и в клочья изорвали перепонку крыльев. Я помню, самурай никогда не должен плакать, но было так больно!…
Они били меня дубинками, пока мир не погас. Да и потом, наверно, долго били, потому что я три дня не могла шевельнуться. Впрочем, здесь нет ничего странного – я хорошо защищалась, убила нескольких нападавших. Странно другое: почему я до сих пор живая.
Когда я вспоминаю судьбу несчастной матери Тошибы, по чешуе невольно пробегает дрожь. Я не позволю сделать с собой такое, лучше сэппуку. Правда, у меня нет кусунгобу, но моими когтями можно и сэппуку совершить. Вот только умирать очень не хочется…
Я крупно ошиблась с планом ловушки. За мной действительно следил человек верхом на громадной, напоминавшей орла птице, такой огромной, что одно её крыло вдвое длиннее меня вместе с хвостом; но кто сказал, что этот человек отправится в ловушку один… Их явилась целая толпа, с луками и странными ручными катапультиками, вроде тут их зовут «арбалет». Обычная стрела отскакивает от чешуи, но короткий, толстый снаряд из этих машинок на моих глазах пробил ствол молодого дерева насквозь – тут-то я и поняла, что дело плохо.
Враги окружили пещеру, где прятались мы с Тошибой, и полезли внутрь. Первый, конечно, попал в ловушку и бешено затрепыхался, пытаясь сбросить сеть; я убила его одним ударом, потому что предстоял тяжёлый бой и отвлекаться было опасно. Затем я встала у входа с мечом наизготовку, и началась битва.
О таком сражении я даже в книгах не читала. На этот раз врагами оказались довольно умелые, сильные воины, каждый из которых заметно превосходил меня ростом и массой – я ведь ещё маленькая, меньше человека. И хотя ни один из людей не был столь быстр, и оружие у них оказалось очень плохим, меня просто задавили.
Я отбивалась как бешеная! Троих уложила сразу, ещё одному отсекла руку до локтя, но потом в пещеру забрались сразу шестеро, и вся моя быстрота оказалась бесполезной, когда пришлось отбиваться от шести мечей разом. Они оттеснили меня в угол, ранили в крыло, затем ещё раз, потом я пропустила грубый удар ногой и потеряла меч. Высокий воин с сером наступил на мою катану и сломал!
Оставшись безоружной, я некоторое время сопротивлялась, хотя враги уже изрезали мне оба крыла и пару раз ранили. От боли мутилось в глазах, скоро я упала – и тогда меня начали бить дубинками по бокам, спине, крыльям… Айя, зато не убили. Да и кости, кажется, уцелели…
Очнулась я в клетке, точно такой же, как видела на поле. Бедный Тошиба исчез, его наверняка убили. Пропала также моя волшебная книга, а медальон я один раз заметила на шее у начальника поймавших меня людей.
Меня везут на запад, почти нигде не останавливаясь. Все воины отряда едут одвуконь, за повозками ведут сменные упряжки, так что едем быстро. Обработанная земля, деревни и поля скоро кончились, теперь мы движемся по бескрайней степи, вдоль едва заметной дороги.
В отряде четыре повозки и сорок семь всадников; меня везут в середине, словно охраняя. Та громадная птица, с чьей помощью выследили нас с Тошибой, днём парит в небе, изредка ныряя за добычей; я уверена, она разумная. Ночами птица спит у костра, спрятав голову под крыло, но даже в таком виде она больше любой повозки. Думаю, даже будь мои крылья здоровы, а клетка – сломана, мне не удалось бы улететь далеко. С таким-то преследователем… Впрочем, летать я ещё долго не смогу. Слишком избитая.
Первые три дня я даже голову повернуть не могла, так болело всё тело; потом стало легче, видимо заработали магические силы моего организма. Хакас говорил, что даже если мне оторвать оба крыла, руки, ноги и хвост – за пол-сезона всё снова вырастет, как новое. Только я проверять не хочу, я теперь знаю, как это больно…
Люди, поймавшие меня, явно знают что делают. Командует ими тот самый воин в сером, который сломал мой меч; имени его я пока не слышала. Зато человека, управлявшего огромной птицей, я узнала с первого взгляда.
Он тоже меня узнал, кажется. За три дня, что я провела в неподвижности, раскинувшись по грязному дну клетки, он много раз подходил и рассматривал меня вблизи. На четвёртый день, когда я с трудом сложила изрезанные крылья и выпила немного воды из глинянного горшка, он подъехал к повозке и прямо на ходу перепрыгнул в неё со своего коня. Я отползла в другой конец клетки.
– Арлиан зеббуку? – спросил человек. Я покачала головой.
– Тарск? Шпрех тарск?
– Не говорю на этих дурацких языках, – мрачно ответила я. Он усмехнулся.
– Прежде чем ругать что-либо, узнай его ближе. Как твоё имя? Преодолев удивление, я подняла голову.
– Хаятэ Тайё. Откуда знаешь наш язык?
– Сокол, говоришь… – воин не ответил на вопрос. – Кто ты, Хаятэ?
– Самурай, – отозвалась я мрачно. Человек усмехнулся.
– Это я понял уже при первой встрече. Как зовёшь свой род?
– Почему вы атаковали меня? – вместо ответа спросила я. – Почему украли мой медальон?
– Ты напал первым, – резко ответил воин. – Убил моего коня, угрожал крестьянам, смертельно ранил жреца Сета и помешал жертвоприношению! Хэй… Похоже, они думают, я – мужчина! А вдруг, если узнают правду – отпустят?
– Я – она, – сказала я негромко. – Хаятэ – женское имя. Воин отпрянул.
– Ты самка?!
– Я девушка-самурай, приёмная дочь самого Акаги Годзю. – с трудом поднявшись на ноги, я постаралась принять гордый вид. – Не оскорбляй меня, гэйдзин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139