В этом де Жувенель предвосхищает результаты исследований Вирджинской Школы Общественного Выбора, которые получили наиболее глубокое теоретическое обоснование в работе Джеймса Бьюкенена [James M. Buchanan, The of Liberty: Between Anarchy and Leviathan (Chicago: University of Chicago Press,1975)], где показано, что истоки экспансионистского государства лежат в экономических интересах правительственной бюрократии. Как это провидчески отмечает де Жувенель, вновь предвосхищая результаты более поздних теоретиков "нового класса", "возникает вопрос, какое из этих двух тесно связанных явлений является доминирующим -- перераспределение или централизация. Мы можем спросить себя, не является ли предмет нашего рассмотрения в большей мере политическим, чем социальным явлением. Это политическое явление состоит в уничтожении класса, обладающего "независимыми средствами" и в сосредоточении средств в руках управленцев. Это приводит к переходу власти от индивидуумов к чиновникам, которые стремятся создать новый правящий класс взамен разрушаемого. И существует слабая, но вполне ощутимая тенденция появления у этого нового класса иммунитета к некоторым налоговым мерам, направленным против уходящего класса". Последующие исследования и практика подтвердили предвидения де Жувенеля. Эмпирическое исследование показывает, что схемы перераспределения доходов в большинстве стран западной демократии хаотичны и неконтролируемы. Поскольку современное государство благосостояния является порождением идеологии перераспределения, его нельзя оправдать ссылками на какие-либо внятные принципы и цели. Государству не удалось значительно облегчить страдания бедности, но вместо этого оно существенно институциализировало ее. Таково заключение некоторых исследователей. [Charles Murray, Losing Ground: American Social Policy 1950--1980 (New York, Basic Books, 1985).] Политика социальной помощи, осуществляемая уже в течение жизни целого поколения, привела к тому, что люди, на которых она была направлена, лишились побудительных мотивов и понесли моральный урон, и в результате их положение стало хуже, чем было раньше. Окончательный эффект воздействия всего комплекса мер по перераспределению не имеет явно выраженной формы (за исключением того, что, как отметил Нозик [Robert Nozick, Anarchy, State and Utopia (New York: Basic Books, 1974)], если какая-то социальная группа и выигрывает, то это скорее составляющее средний класс большинство, а не бедные). А предположение Хайека в работе "Конституция свободы" о том, что перераспределяющее государство непременно является экспансионистским, о чем ранее предупреждал и де Жувенель, все полнее подтверждается фактами.
Философские исследования последних лет подтверждают правильность анализа, сделанного де Жувенелем. Работа Роберта Нозика "Анархия, государство и утопия" содержит критику идеи общественной или распределительной справедливости, которая во многом перекликается с критикой этики перераспределения де Жувенеля. Критика Нозика также имеет несколько аспектов или уровней. Во-первых, он показывает, что попытка навязать утвержденную модель общественного распределения товаров требует постоянного вмешательства в личную свободу, поскольку подарки и бесплатный обмен регулярно и естественно разрушают такую модель. Хорошо известно высказывание Нозика о том, что попытки навязать обществу модель распределения приводят к возникновению социалистического государства, которое запрещает капиталистические отношения между согласными на них совершеннолетними гражданами. Политика перераспределения воплощает в себе абстрактный или ложный индивидуализм, в котором отвергаются или подавляются промежуточные институты, являющиеся питательной средой для развития индивидуальности. Особенно враждебна эта политика по отношению к институту, который является краеугольным камнем гражданского общества -- семье. Нозик вслед за де Жувенелем отмечает, что институт семьи является бесправным при любом перераспределяющем режиме: "В таком обществе семья является раздражающим фактором, так как внутри семьи происходит перемещение средств, нарушающее установленное распределение" (Ibid., p. 167). В последних работах Хайека наиболее явно видны параллели с исследованием де Жувенеля. Во втором томе своей трилогии "Право, законодательство и свобода", названном "Мираж социальной справедливости"[F. A. Hayek, Law, Legistation and Liberty, Volume Two: The Mirage of Social Justice (Chicago: University of Chicago Press, 1976)], Хайек уничтожающе критикует современные концепции распределения, усиливая и развивая в новых направлениях основное положение исследования де Жувенеля. Главный и, возможно, наиболее оригинальный тезис Хайека состоит в том, что ни одно правительство или центральная власть не могут быть достаточно компетентными для того, чтобы осознать и реализовать определенную модель распределения. Это верно независимо от того, основывается ли распределение на принципах удовлетворения основных потребностей, соответствия труда и вознаграждения, уравнивания ресурсов, благосостояния или чего бы то ни было еще. Какими бы ни были принципы перераспределения, сведения, которые необходимы для их осуществления, за некоторыми исключениями, настолько рассеяны в обществе и так часто существуют в неявной форме, что правительство обычно бывает не в состоянии собрать их в пригодном для использования виде. Это рассредоточение информации в обществе возводит непреодолимый эпистемологический барьер на пути осуществления практически всех современных концепций распределения. Он не дает осуществиться даже самой тонкой из них -- концепции Джона Роулза [John Rawls, A Theory of Justice (Cambridge:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32